Небо и земля фон: D0 bd d0 b5 d0 b1 d0 be d0 b8 d0 b7 d0 b5 d0 bc d0 bb d1 8f: стоковые фото, изображения

{{l10n_strings.DRAG_TEXT_HELP}}

{{article.content_lang.display}}

Небо и земля как элементы культурно-языкового кода Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

philological sciences

УДК 81

© 2017

Чжан Сяолинь, аспирантка III курса кафедры русского языка Московский Педагогический Государственный Университет (119435, Россия, Москва, улица Малая пироговская, 1, стр. 1, e-mail: [email protected])

Аннотация. В данной статье рассмотрены небо и земля как элементы культурно-языкового кода. Проанализированы семантические поля слов небо и земля, их роль в процессах познания мира, повседневной жизни и культуре, особенности национального менталитета. Выявлены проблемы взаимосвязи и взаимодействия культуры и языка подвергается активному обсуждению и исследованию в гуманитарных науках со времен В. фон Гумбольта и до настоящего времени. Подтверждены концептуальное единство НЕБО и ЗЕМЛЯ важно для процесса формирования языковой картины мира. В качестве актуальности настоящего исследования выступает перспективность последующего развития лингвокультурологии, необходимость исследования многообразных отношений между языком, коммуникацией и мышлением, а также малой разработанностью некоторых проблем. Рассматриваемая проблема выступает в качестве одной из центральных для направлений современной лингвистической науки, характеризующихся интенсивным развитием (социолингвистика, этнолингвистика, когнитивная лингвистика, лингво-культурология, психолингвистика и др.

Ключевые слова: земля, культурно-языковый код, национальная картина мира, небо.

HEAVEN AND EARTH AS ELEMENTS OF THE CULTURAL-LINGUISTIC CODE

© 2017

Zhang Xiaolin, graduate student of III year, Department of Russian language Moscow State Pedagogical University (119435, Russia, Moscow, ulitsa Malaya Pirogovskaya, 1, building 1, e-mail: [email protected])

Abstract. This article describes heaven and earth as elements of the cultural-linguistic code. Analyzed the semantic field of the words heaven and earth, their role in the processes of cognition, everyday life and culture, peculiarities of national mentality. The problems of interrelation and interaction of culture and language are exposed to active discussion and research in the humanities from the time of V. Von Humbolt to the present time. The conceptual unity of SKY and EARTH is confirmed for the process of formation of the language picture of the world. The relevance of this study is the prospects of the subsequent development of linguoculturology, the need to study the diverse relationships between language, communication and thinking, as well as the poorly developed nature of some problems. The problem under consideration acts as one of the central directions of modern linguistic science characterized by intensive development (sociolinguistics, ethnolinguistics, cognitive linguistics, linguoculturology, psycholinguistics, etc. ). In our study, we define the concept of culture code. From the point of view of the semiotic system synthesizing meanings and signs in natural language, the code is its basic term. Developing, the code performs its own function in culture. Code means the class of signs and the rules for their interpretation by the interpreter, it is invariably associated with a particular culture and is always deciphered in it.

Keywords: land, cultural and language code, national picture of the world, the sky.

Язык представляет собой наиболее важную и неотъемлемую часть каждой национальной культуры, процесс полноценного знакомства с которой в обязательном порядке предполагает проникновение в образ мышления нации и стремление увидеть мир с «точки зрения» носителей данной культуры, а не просто изучение материальной составляющей этой культуры, знание экономической, географической, исторической и иных детерминант. Для любого языка свойственна собственное уникальное семантическое пространство, в контексте которого возможно осмысление специфики отдельного фрагмента языка. «Внутренняя форма языка, его система образности, вне всякого сомнения, являются самыми яркими маркерами неповторимой «индивидуальности» любого языка» [1, с. 144]. По мнению исследователей, «не только мысли могут быть «продуманы» на одном языке, но и чувства могут быть испытаны в рамках одного языкового сознания, но не другого. Иными словами, есть понятия, фундаментальные для модели одного мира и отсутствующие в другом» [2, с. 21]. Для того, чтобы увидеть мир глазами иной культуры, необходимо разрешить вопрос о взаимопроницаемости понятийных миров, которые образуются посредством разных языков. Указанный вопрос имеет тесную связь с научными представлениями о т. н. «психологическом единстве человечества». «Языковые и культурные системы в огромной степени отличаются друг от друга, но существуют семантические и лексические универсалии, указывающие на общий понятийный базис, на котором основываются человеческий язык, мышление и культура. .. Пришло время для согласованных усилий по выявлению общего набора понятий, лежащих в основе психологического единства человечества» [3, с. 321]. В качестве одной

из ключевых характеристик науки двадцатого — начала девятнадцатого века выступает тенденция к взаимному проникновению различных отраслей научного знания. Для сферы гуманитарных дисциплин активизация культурологических исследований стала выражением подобного стремления к синтезу. В качестве предмета культурологических исследований выступает феномен культуры, который включает в себя все многообразие человеческой деятельности. На сегодняшний день происходит стремительное развитие лингвокультурологии, представляющей собой науку, которая посвящена «изучению и описанию корреспонденции языка и культуры в синхронном их взаимодействии» [4, с. 217]. Возникновение лингвокультурологии предположительно датируется последней четвертью двадцатого века в качестве продукта антропологической парадигмы в лингвистике, начало которой положил В. фон Гумбольдт в девятнадцатом веке, когда он впервые сформулировал положение о взаимной связи характера народа и характера языка [5, с. 101]. Задача лингвокультурологии заключается в выявлении культурной значимости языковой единицы путем ее соотнесения с известными кодами культуры [6, с. 10].

Проблема взаимосвязи и взаимодействия культуры и языка подвергается активному обсуждению и исследованию в гуманитарных науках со времен В. фон Гумбольта и до настоящего времени. Рассматриваемая проблема выступает в качестве одной из центральных для направлений современной лингвистической науки, характеризующихся интенсивным развитием (социолингвистика, этнолингвистика, когнитивная лингвистика, лингвокультурология, психолингвистика и др.). В настоящее время исследователями уделяются пристальное внимание вопросам изучения культурных факторов,

которые воздействуют на функционирование и развитие языка. Базой лингвокультурологического направления выступает идея взаимосвязанности культуры и языка, основы которой были заложены В. фон Гумбольдтом, А.А. Потебней, В.В. Виноградовым, Ш. Балли, Л. Вейсгербером, Г.Г. Шпетом, Е.М. Верещагиным, Д.Н. Шмелевым, Р. Бартом, Ю.Д. Апресяном и др. Нацеливаясь на описание соотношения культуры и языка, было бы неправильным оставить без внимания вопрос освещения исторического развития, прошедшего научным пониманием определений языка и культуры. Перед тем, как оперировать базовыми терминами, которые из себя представляют язык и культура, стоит уточнить неоднозначное толкование этих понятий в современной науке [1, с. 148].

В середине двадцатого века в науке появилось тесно связанное с лингвокультурологией направление, называемое когнитивистика, которая занимается человеческим мышлением и разумом, а равно мыслительными, психическими и ментальными состояниями и процессами, с ними связанными. Информация, передаваемая языком, характеризуется определенной структурированностью и представлена в языковой картине мира, которая обобщает опыт человека. Понять национальную картину мира можно посредством ключевых слов языка. Это означает отражение в определенных словах некоторых особенности самобытной народной культуры. А. Вежбицкая указывает, что «значения слов разных языков не совпадают (даже если они, за неимением лучшего, искусственно ставятся в соответствие друг другу в словарях), что они отражают и передают образ жизни и образ мышления, характерный для некоторого данного общества (или языковой общности), и что они представляют собою бесценные ключи к пониманию культуры» [3, с. 283].

Для определения, выступает ли слово в качестве одного из ключевых для определенной культуры, необходимо установление общеупотребительности такого слова, его частое применение в определенной в семантической сфере, частое использование в изречениях, пословицах, названиях книг и пр. В русском языке, к числу подобных ключевых слов могут быть отнесены слова «небо» и «земля». Семантические поля НЕБО и ЗЕМЛЯ пересекаются, выступая в качестве отражения определенного концептуального единства. Данная работа посвящена комплексному анализу концептов НЕБО и ЗЕМЛЯ в русской языковой картине мира. Исследование включает в себя определение роли, отводимой рассматриваемыми концептами в процессах познания мира, повседневной жизни и культуре, анализ особенностей менталитета, которые связаны с ними и определение причин появления типичных национальных представлений. Концепты НЕБО и ЗЕМЛЯ выступают в качестве особенно важных в культуре и сознании человека, о чем говорили многие исследователи, в числе которых стоит упомянуть В.В. Колесова, А. Вежбицкую, Ю.С. Степанова, М.М. Маковского и др. Изучению метафорических полей НЕБО и ЗЕМЛЯ и их концептуализации в разных языках посвящены диссертации С.А. Борисовой «Метафоры «неба» и «земли» в германских языках (на индоевропейском фоне)», М., 2006; Гуляевой Г.Е. «Концептуализация неба и небесных тел в рок-поэзии (на материале текстов К. Кинчева и В. Цоя)», Екатеринбург, 2009; О.В. Кривалевой, С.М. Подвигиной «Национальная специфика лексико-фразеологической вербализации концептов «небо» и «небесные тела»: на материале русского и немецкого языков», Воронеж, 2007. Наличием широкого круга исследований, в которых получила освещение лексика данных семантических полей, подтверждается привлекательность избранного фрагмента языковой картины мира для лингвистического изучения.

В качестве актуальности настоящего исследования выступает перспективность последующего развития лингвокультурологии, необходимость исследования

многообразных отношений между языком, коммуникацией и мышлением, а также малой разработанностью некоторых проблем (например, сопоставительного исследования антонимических концептов ДОБРО — ЗЛО, ВЕРХ — НИЗ, СВЕТ — ТЬМА и пр.)

Наивная картина мира как факт обыденного сознания воспроизводится

в лексических единицах языка, однако сам язык непосредственно этот мир не

отражает, он отражает лишь способ представления (концептуализации) этого мира национальной языковой личностью. Поэтому выражение «языковая картина мира» в достаточной мере условно: образ мира, воссоздаваемый по данным одной лишь языковой семантики, является неполным и схематичным, он сплетается из признаков, положенных в основу категоризации и номинации предметов, явлений и их свойств [2, с. 203].

Для того, чтобы произвести максимально полное семантическое описание лингвокультурного концепта стоит выделить в его составе 3 составляющих: ценностную, образную и понятийную, базируется на информации, которая заключена в естественнонаучных исследованиях, в культурной символике, в философских системах (современных и древнейших).

В результате проведенных исследований были выявлены такие обстоятельства:

1. Ввиду уникальных свойств антиномии НЕБО -ЗЕМЛЯ, которые отражены в одинаковых образах в философии, мифологии, литературе, искусстве и языке различных народов, можно утверждать это категориальное единство в качестве языковой и культурной универсалии.

2. Осмысленное философски противопоставление НЕБО — ЗЕМЛЯ, которое сложилось в древности, дает возможность прочесть и подвергнуть расшифровке составляющие национальной культуры любого народа.

3. НЕБО и ЗЕМЛЯ отнесены к разряду ключевых концептов, которые являются существенными в целях понимания национальной культуры, поскольку играют серьезную роль в этической, религиозной, нравственной и эмоциональной сферах. Они образуют области паре-миологии и фразеологии, которые отражают обыденные взгляды и мировоззрение носителей языка.

4. НЕБО и ЗЕМЛЯ являются взаимосвязанными антонимическими концептами, одновременное противопоставление и неразрывная связь которых свидетельствуют об их устойчивости в сознании носителей языка. Взаимная связь, которая проявляется на концептуальном уровне, находит отражение и в материальных языковых единицах.

5. НЕБО и ЗЕМЛЯ выступают в качестве составной части культурно значимой аксиологичской оппозиции, которая основана на противопоставлениях, свойственных для культуры христианства «высокое-низкое», «радость-страдание», «душа-тело», «божественное-человеческое», «вечное-преходящее» и пр.

6. В русском языке семантические поля НЕБО и ЗЕМЛЯ содержат 2 вида лексических объединений: метафорическое поле, которое отражает образную составляющую концептов, и номинативное поле, позволяющее установить их понятийную составляющую. Формирование номинативного поля осуществляется за счет семантических отношений, демонстрирующих реальные связи, естественное соположение вещей в природе, а также присущие им свойства и действия. Метафорическое поле находится в семантической зависимости от номинативного поля, следовательно, определение его границ не может быть вне зависимости от границ номинативного поля.

7. Концентрация процессов регулярной метафориза-ции осуществляется вокруг ограниченного и определенного круга денотатов. В русском языке для концептов НЕБО и ЗЕМЛЯ свойственна содержательная связь с понятиями БОГ, ЖИЗНЬ, ПРОСТРАНСТВО, СМЕРТЬ,

Балтийский гуманитарный журнал. 2017. Т. 6. № 3(20)

99

philological sciences

ВРЕМЯ, ЧЕЛОВЕК [1, с. 152].

Концепты ЗЕМЛЯ и НЕБО можно отнести к числу наиболее важных в человеческой культуре и сознании. Концептуальное единство НЕБО и ЗЕМЛЯ важно для процесса формирования языковой картины мира, которая отражает русский национальный менталитет.

Воплощение культурной семантики в языковом знаке, многократно исследуемое и разрабатываемое в разных, смежных с лингвистикой школах (когнитивной семантике, культурологии, семантике, семиотике, этнолингвистике, философии языка и культуры и пр. ) выступает в качестве одного из наиболее важных вопросов лингвокультурологического направления.

Лингвокультурологический подход к изучению нюансов культурной семантики в языковых знаках в теории фразеологии впервые подвергся рассмотрению в трудах В.Н. Телия и ее учеников (И.В. Зыкова, М.Л. Ковшова, В.В. Красных, Д.Б. Гудков, И.В. Захаренко и др.).

Теперь, обратим внимание на код культуры, являющийся одним из ключевых понятий лингвокультуро-логии. В нашем исследовании определим понятие кода культуры. С точки зрения семиотической системы, синтезирующей смыслы и знаки в естественном языке, код представляет собой ее базовый термин. Вырабатываясь, код осуществляет собственную функцию в культуре. Ввиду того, что код означает класс знаков и правила их прочтения интерпретатором, он неизменно связан с определенной культурой и всегда в ней расшифровывается.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

1. Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. 2-е изд. — М.: ЧеРо, 2003.

2. Падучева, Е.В. Семантические исследования: Семантика времени и вида в русском языке. Семантика нарратива. — М.: Языки русской культуры, 1996.

3. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. — М.: Русские словари, 1996.

4. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты.

— М.: Школа «Языки русской культуры», 1996.

5. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. М., 1985.

6. Маслова В.А. Введение в лингвокультурологию.

— М.: Наследие, 1997.

7. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. — М.: Языки славянской культуры, 2001.

Статья поступила в редакцию 22.06.2017.

Статья принята к публикации 23.09.2017.

Титулы Еноха-Метатрона во Второй книге Еноха

Андрей А. Орлов (Университет Маркетта)

Тот, кто имеет дело с Деянием Начала и Деянием Божественной Колесницы, должен неизбежно ошибиться. Поэтому сказано: “Пусть груда руин будет под рукой твоей” (Ис. 3.6). Так названы вещи, которые человек не может постичь, до тех пор пока он не ошибется в них.

Книга Бахир 150

В своем вступлении к английскому переводу Второй книги Еноха один из наиболее интересных современных исследователей этого славянского апокалипсиса Френсис Андерсен с печалью констатирует: “все попытки локализовать интеллектуальный фон создания этой книги оказались обречёнными на ошибку.” Среди этих многочисленных попыток следует особо отметить важную гипотезу о связи между Второй книгой Еноха и традицией Меркавы. Один из исследователей этого вопроса, Хуго Одеберг, отмечает сходство в описании небесных титулов вознесённого патриарха во Второй и Третьей книгах Еноха, что, по его мнению, является важным свидетельством наличия взаимосвязей между Второй книгой Еноха и преданиями Меркавы.

Цель нашего исследования – вновь привлечь внимание к некоторым подробностям этих описаний, которые, возможно, могут пролить свет на отношения между ранними енохическими традициями и иудейскими мистическими преданиями.

Владыка Присутствия

Существенная часть повествования Второй книги Еноха посвящена восхождению седьмого патриарха в его конечную небесную обитель и его ангельскому преображению перед Престолом Славы. В этих пространных и продуманных описаниях метаморфозы Еноха в небесное существо, ранг которого равен архангелам, можно проследить истоки другого образа этого великого посвященного: образа ангела Метатрона, Владыки Присутствия, позднее детально разработанного в мистике Меркавы.

Одеберг был одним из первых исследователей, попытавшихся установить характерные черты небесной должности “Владыки Присутствия” в пространной редакции Второй книги Еноха. В своем обзоре параллельных мест из Второй и Третьей книг Еноха он убедительно доказал, что выражение “стоять пред лицом Моим навеки” представляет собой не просто традиционный гебраизм, но утверждение ангельского положения Еноха как Метатрона, Владыки Присутствия, Mynph r#.

Сам этот титул особенно часто употребляется в 21 и 22 главах, посвященных описанию Престола Славы. В этих главах звучит множество обетований о том, что Енох “будет стоять пред лицом Господа навеки.”

Если говорить о будущей богословской судьбе этого титула, то это именование позже будет одним из излюбленных обозначений Метатрона в классической литературе Чертогов. В Третьей книге Еноха, также как и в некоторых других текстах литературы Хейхалот, содержится хорошо развитое богословие этого титула.

Знаток тайн

Традиция Меркавы подчеркивает роль Метатрона как “знатока тайн,” Myzr (dwy. Согласно Третьей книги Еноха, он “мудр в тайнах и наставник таинств.” Он один из тех, кому эти таинства вручили ангелы и Сам Господь. Его служение – “открывать тайны”: то есть он один из тех, кто ответствен за передачу высочайших секретов низшим ангельским чинам и всему человечеству. В 48-й главе Третьей книги Еноха Метатрон говорит рабби Ишмаэлю о том, что именно он посвящал в тайны пророка Моисея, несмотря на протесты небесных обитателей:

…когда я открыл эту тайну Моисею, жители каждого неба разгневались на меня и сказали мне: Почему ты открыл эту тайну сыну человеческому… Тайну, которой были созданы небо и земля… И Тора, и Мудрость, и Знание, и Мысль, и Ведение вышних вещей, и Страх небесный. Почему ты открыл это плоти и крови?

Как мы видим из этой богословской зарисовки, одной из обязанностей Еноха-Метатрона является посвящение как в тайны писаной Торы, так и в секреты устного Предания.

“И Метатрон вынес их из моих сокровищниц и передал их Моисею, а Моисей Йеошуа, а Йеошуа старейшинам, а старейшины пророкам, а пророки мужам Великого Собрания….”

В поздней традиции Меркавы Енох-Метатрон открывает тайны и наставляет достойных посвящения в знание Божественной Колесницы. Поздняя иудейская мистическая литература (Третья книга Еноха, тексты Шиур Кома) описывают эти виды служения Метатрона. Он является наставником рабби Ишмаэля и рабби Акивы, и открывает им тайны. Иногда литература Меркавы ещё больше превозносит его значение, наделяя его титулами Владыки Мудрости и Владыки Понимания.

Во Второй книге Еноха мы явственно видим в некотором смысле подготовку Еноха к этому служению Метатрона, “знатока тайн.” Это приготовление включает в себя несколько этапов. Вначале архангел Веревеил знакомит Еноха с тайнами:

И воззва Господь Веревеила, единаго архаггела своего, иже бяше мудръ, написая вся дѣла Господня. И глагола Господь Веревеилови: “Возьми книгы от хранилницъ, и вдай же трость Енохови, и поглаголи ему книги.” И ускори Веревеилъ, и принесе мнѣ книги, изощрени змурениемъ. И вдасть ми трость из руки своея, и бѣ глаголя ми вся дѣла Господня: и земля, и море, и всѣх стухий шествия и житиа, и премѣне лѣт и дний шествиа, и земныа заповѣди и поучениа, и сладкогласное пѣние, и входы облакъ, и исходы вѣтръ, и языкъ еврѣйский, и всякъ языкъ, пѣснь новую оруженных вой — и все, елико подобаетъ поучати ся, и исповѣда ми Веревеилъ. 30 дний и 30 нощий и не премолкоша уста его глаголющи. И яз не почих 30 дний и 30 нощи, пиша вся знамениа. И яко конча, глагола ко мнѣ Веревеилъ: “Сяди, напиши, елико ти исповѣдах.” И сѣдох сугубъ 30 дний и 30 нощий, и написахъ извѣсто, и исповѣдах 300 и 60 книгъ.

Затем уже Сам Господь продолжает наставлять его в самых сокровенных тайнах, которые Он не раскрывал даже ангелам:

И възва мя Господь, и постави мя ошуюю себе ближе Гаврила, и поклоних ся Господеви. И глагола ко мнѣ Господь: “Елико же видѣ, Еноше, стоаща и ходяща, и свръшена мною, аз же възвѣшу тебѣ.” Преже, даже все не бысть испръва, еликоже сотворих от небытиа в бытие, и от невидимих въ видѣнии, и аггелом моимъ не възвестих тайны моеа, ни повѣдах имъ съставлениа их, ниже бесконечныа моа и неразумныа разумѣша твари, — и тебѣ възвѣщаю днесь.

Наконец, Господь обещает Еноху служение “знатока тайн”:

“… и ты будеши пред лицемъ моимъ отселѣ и до вѣка. И будеши видя тайны моя, и будеши книжникъ рабом моимъ, зане будеши написая вся дѣла земная и сущих на земли и на небесѣх, и будеши ми въ свидѣтелство Суда Великаго Вѣка.” Все глагола Господь ко мнѣ, якоже глагола мужь къ искренему своему.

Важная деталь в этом отрывке это то, что обещание такого служения оказывается тесно связано с другими титулами Метатрона, такими как “Владыка присутствия,” “Небесный писец” и “Свидетель последнего Суда.” Этот важнейший пассаж выразительно описывает взаимоотношение будущих служений Еноха-Метатрона. Несмотря на то, что в тексте не описывается реальное осуществление всех перечисленных служений, стоящих за титулами, но даны только обещания этих служений; само посвящение в них склоняет нас к мысли, что Вторая книга Еноха представляет собой часть более обширной традиции, согласно концепции которой автор заранее знает о дальнейшем концептуальном развитии титулов и сопряжённых с ними деяний.

Однако интересно то, что повествование Второй книги Еноха не показывает никаких обетованных могущественных деяний Еноха-Метатрона в различных служениях небесной области, например, его служения в роли знатока тайн, или небесного писца, или свидетеля и владыки присутствия даже в очень ранней “примитивной” форме, которая напоминала бы литературу Меркавы. Складывается такое впечатление, словно автор текста сознательно избегает этих деталей, и считает неуместным их сообщать. Ведь, согласно замыслу славянского апокалипсиса, Еноху еще предстоит вернуться на землю, и только после этого он может полноправно принять свои небесные обязанности. В 2 Ен. 67:2, в заключительной части истории патриарха, говорится о том, что Господь “принял (его) и поставил перед лицом своим во веки.” Таким образом формируется представление о том, что повествования Второй и Третьей книг Еноха написаны с точки зрения разных временных перспектив.

История седьмого патриарха во Второй книге Еноха развертывается в допотопную эру. Заключительный рассказ о Мелхиседеке в этой книге убедительно подчеркивает именно эту временную перспективу. Поэтому, как правильно отмечает Френсис Андерсен, авторы Второй книги Еноха предпочитают не говорить своим читателям о том, что случится от потопа до конца света, так как в этом тексте “нет места для Авраама, Моисея и прочих.”

Небесный писец

Одеберг особо отмечает, что посвящение Еноха в тайны (и его титул – “знаток тайн”) тесно связано с его рукописным служением, а также с другим его титулом – “писец” (rpws) или “небесный писец.” Мы явственно видим этапы развития этой важной темы во Второй книге Еноха. Его призвание в качестве небесного писца включает в себя следующие этапы:

1. Енох посвящается в обязанности небесного рукописца по команде самого Господа: “И сказал Господь Веревеилу: “Возьми книги из хранилищ, дай Еноху перо и прочти ему книги.” Поспешил Веревеил и принес мне книги, изукрашенные смирной. И дал мне перо из руки своей.” (2 Ен. 22:11).

2. Енох записывает таинства, которые ему объясняют ангелы. Так, во 2 Ен. 23:4 ангел Веревеил повелевает ему: “Сядь, напиши то, что [я] поведал тебе.”

3. Енох смог написать немало книг: “Я же, просидев еще тридцать дней и тридцать ночей, подробно записал (все) и исписал 360 книг.” (2 Ен. 23:6).

4. Господь наставляет Еноха в том, чтобы он передал свои небесные рукописи сыновьям, а те, в свою очередь, передали их детям, а те своим детям, и так далее, чтобы эти книги читались из поколения в поколение (2 Ен. 33:8–10).

5. Господь назначает ангелов-хранителей рукописей Еноха:

Яко дам ти ходатаа, Еноше, архистратига моего Михаила, зане рукописание твое и рукописание отець твоих и Адама и Сифа не потребят ся до вѣка послѣдняго, яко аз заповѣдах аггеломъ Ариоху и Мариоху, яже поставих на земли хранити ю и повелевати временным, да снабдятъ рукописание отець твоих, да не погибнетъ в будущий потопъ, иже азъ творю в родѣ твоемъ. (2 Ен. 33:10-12).

Мотив ангелов, стерегущих книги, весьма типичен для эзотерической природы традиции Меркавы. Тот же мотив мы встречаем как в Третьей книге Еноха, так и в более поздних текстах той же традиции.

6. Наконец, Господь дает обетование Еноху о его будущем служении небесным писцом после того, как он, проинструктировав своих сыновей, вернётся на небо: “ибо будешь записывать все дела земные и об обитающих на земле и на небесах, и будешь свидетелем моим (во время) Суда Великого Века.” (2 Ен. 36:3).

В заключение этого обзора писательских обязанностей патриарха нужно обратить внимание на важную деталь, которая может многое сообщить о мистическом богословии памятника, и которая ускользнула от внимания почти всех исследователей славянского апокалипсиса. Во 2 Ен. 23:4, когда Енох уже находился в высочайших сферах, Веревеил позволил ему сесть: “Сядь, напиши то, что [я] поведал тебе.” Далее в повествовании Енох сам говорит о том, что он сидел во время своего писания: “Я же, просидев еще тридцать дней и тридцать ночей, подробно записал (все) и исписал 360 книг” (2 Ен. 23:6). Важно отметить, что предложение Веревеила прозвучало уже после того, как Енох был поставлен прямо пред лицом Господа (2 Ен. 22:6) и был призван Божеством стоять там навеки. (2 Ен. 22:6-7).

То, что патриарх воссел на небесах имеет очень важное значение. Так, согласно раввинистической традиции, “на небе не сидят.” Аллегорическое описание, которое мы встречаем в Третьей книге Еноха, изображает Бога, усадившим Метатрона на престол при двери седьмого чертога. В своём комментарии к этому разделу Третьей книги Еноха, Одеберг замечает, что “признание права восседать на престоле за кем-либо, даже за владыкой-ангелом, кроме Единого Святого, угрожает почитанию совершенного всевластия и единства Божества.” Далее он доказывает, что, согласно раввинистическому преданию, привилегия воссесть на небесах была пожалована только Метатрону в качестве неотъемлемой части его обязанностей “писца”: ему было позволено сидеть, чтобы “записывать все заслуги Израиля.” То, что во Второй книге Еноха главный герой изображён сидящим, является ещё одним важнейшим доказательством, подтверждающим нашу гипотезу о связи этого текста с традицией Меркавы.

Юноша

Вышеизложенное исследование показало, что описание небесных званий во Второй книге Еноха представляет собой нечто среднее между ранними преданиями о Енохе и поздними преданиями о Метатроне. Поэтому некоторые позднейшие титулы Метатрона, отсутствующие в Первой книге Еноха, Книге Юбилеев и текстах Кумрана, впервые появляются в повествовании Второй книги Еноха. Данную ситуацию, в частности, прекрасно иллюстрирует появление ещё одного небесного титула Еноха-Метатрона – “Наар” (r(n), звания которое можно перевести как “отрок” или “юноша,” и которое мы впервые находим именно во Второй книге Еноха.

По данным иудейского мистического предания, интерпретация этого обозначения богословски “подтверждает” отождествление Метатрона с вознесшимся Енохом бен Иаредом. Предание прослеживает библейские корни этого титула из экзегезы Прит. 22:6 (r(nl Knx), фраза, которая в иудейской мистике интерпретируется следующим образом: “Енох был претворен в юношу, сиречь Метатрона.”

Титул “Юноша” в традиции Меркавы может быть понят в нескольких богословских смыслах. Согласно одной из возможных интерпретаций, это имя можно объяснить тем, что Метатрон постоянно обновляется, и, таким образом, не становится старше, сохраняя вечную юность. Другое объяснение сообщает о том, что он юн по сравнению с другими ангелами-владыками, существующими с самого начала мира.

Следует заметить, что несколько важных случаев употребления титула “юноша” в тексте Второй книги Еноха – это слова, произнесённые ангелами.

Конечно, эти случаи употребления титула “юноша” могут рассматриваться просто в качестве напоминания Еноху о том, что он – новичок в небесных сферах. Но в традиции Меркавы, титул “наар” также указывает на то уникальное место, которое вознёсшийся патриарх занимает в небесах, а также на его особые отношения с Богом. В Третьей книге Еноха есть фрагмент, в котором рабби Ишмаэль спрашивает Метатрона: “Каково имя твое?,” на что Метатрон отвечает: “У меня семьдесят имён соответствующих семидесяти языкам на земле… но Царь мой называет меня Юношей (r(n).”

Весьма важно то, что мы видим начало этой традиции уже в 24-й главе краткой редакции Второй книги Еноха, где именование Еноха “юношей” подчёркивает его уникальную роль среди других ангелов, несмотря на его, по сравнению с другими небесными гражданами, юный возраст.

Однако несмотря на обилие сведений о “Юноше” в литературе Меркавы, сам этот титул во многих отношениях остаётся непостижимой богословской загадкой. Пожалуй, самое таинственное обстоятельство, связанное с этим титулом, заключается в том, что знаменитые исследователи иудейской мистической литературы, как, например, Гершом Шолем и Хуго Одеберг, не заметили этого важного титула в повествовании Второй книги Еноха. Возможным объяснением этому может послужить то, что Андре Вайян, автор важного французского перевода Второй книги Еноха не уделил в своем издании достаточного внимания вариантам прочтения термина “юноша,” считая его ошибкой переписчиков, и потому посвятил ему лишь несколько фраз. Согласно Вайяну, такая “ошибка” произошла из-за того, что звательный падеж от “Енох” – славянское “Еноше,” – очень похоже на “Юноше.” Из-за этой гипотезы те исследователи, которые полагались на издание Вайяна, включая Гершома Шолема, также упустили из виду этот важный термин. Только новая верификация рукописей Френсисом Андерсеном, в процессе создания им английского перевода Второй книги Еноха, вновь заставила обратить внимание на этот вариант. Андерсен говорит об этом титуле кратко, но очень веско: “Нельзя считать случайностью то, что этот титул совпадает с титулом Еноха-Метатрона в Третьей книге Еноха.”

Владыка мира

Традиция Меркавы подчеркивает роль Метатрона “как силы, правящей народами, царствами и властителями на всей земле.” В 30-й главе Третьей книги Еноха Метатрон изображается как владыка всего мира (Mlw(h r#), предводитель семидесяти двух властителей мировых царств, выступающий в роли заступника, защищающего мир перед Единым Святым. Одеберг отмечает, что “владыка всего мира в Третьей книге Еноха соединяет в себе служение всех властителей народов: каждый из них может ходатайствовать только за свой народ, тогда как владыка всего мира ходатайствует по делам всех народов, или за весь мир со всем, что есть в нём.”

В некоторых рукописях 43-й главы краткой редакции Второй книги Еноха, а также в сходном отрывке из нашего апокалипсиса в сборнике Мерило Праведное, главный герой предстает в новом небесном служении в качестве правителя земли.

Интересная параллель к Третьей книге Еноха заключается в том, что роль Еноха-Метатрона как Владыки-Правителя всего мира тесно связана в тексте с темой Суда Божия и служением Метатрона в этом процессе в роли Свидетеля Суда. Как мы уже упоминали, в Третьей книге Еноха эти две темы – правление миром и заступничество за мир – объединяются: Метатрон – это владыка всего мира, и он же – “молящийся ради мира.” В повествовании Второй книги Еноха есть сходный момент: Енох молится перед Господом за мир, когда напоминает всему миру о Суде Божьем, и титул “Владыка” в этом контексте означает “посредник суда Божьего.”

Другая значимая черта организации текста – это то, что упоминание о служении Еноха в качестве “правителя земли” встроено в раздел книги, непосредственно связанный с другими перечислениями титулов Еноха. Наше исследование небесных титулов Еноха показало, что все эти описания сосредоточены в главах 21—38. Как мы помним, в этих ранних главах описывается преображение Еноха пред Престолом Славы, в процессе которого он превращается из земного человека в ангела. Далее, в главах 39—67, Енох описывается как дающий наставления своим детям во время кратковременного возвращения на землю. Из текста становится ясно, что во время этого возвращения Енох уже является ангельским существом. Как мы помним, в 56-й главе Второй книги Еноха патриарх говорит сыну о том, что земная еда больше не пригодна для него. Это изображение Еноха как ангельского существа в данном разделе книги очень важно для нас, потому что мы, таким образом, можем проследить возможное воздействие другой традиции в нашем тексте. Вполне возможно, что в этой части текста зафиксированы рудименты более развитой традиции повествований о Метатроне. В этом смысле главы 39–67 несколько отличаются от глав 21–38, в частности, тем, как они изображают служение Еноха в небесной области.

Прежде всего, позднейшие главы (43–44) дают важное описание Еноха как Владыка Мира, то есть говорят о служении, которое в литературе Меркавы обычно связывается с преданиями о Метатроне.

Далее, важно обратить особое внимание на славянский термин “прометая,” который следует непосредственно за обозначением Еноха как правителя земли. Этот славянский термин, кроме Второй книги Еноха, больше нигде не встречается: он не засвидетельствован ни в одном другом славянском тексте. Срезневский в своём словаре не способен был дать какой-либо значение этого термина, и вместо него вынужден был поставить только вопросительный знак. В академическом словаре Бархударова загадка термина вновь оказывается неразрешённой, и там присутствует всё тот же вопросительный знак.

Более того поразительное многообразие вариантов этого термина в рукописях Второй книги Еноха показывает схожие затруднения славянских переписчиков текста, которые, как и их современные ученые коллеги, по-видимому, были не способны понять истинного значения загадочного слова. Так в рукописях V и N мы встречаем “прометаемаа,” в рук. U – “пометая,” в рукописи B – “прометамая,” в рукописи A – “паметаа,” в рукописи “Мерило Праведное” – “промитая.”

Фонетически близкий слову “Метатрон,” термин “прометая” может представлять собой очень раннюю, дошедшую до нас в рудиментарном виде форму имени, которое позднее и превратилось в термин “Метатрон.” Следует заметить, что в ранних главах мы этого термина не находим, при том, что в них описываются многие другие небесные титулы.

Затем, в начале этого большого раздела (гл. 40) мы находим следующие слова Еноха: “Нынѣ убо, чада моа, аз всяческаа свѣмъ: ово от устъ Господень, ово очи мои видѣсте; от зачала до конца, и от конца до възвращениа аз все свѣм.” Это утверждение никак не согласуется с предыдущими описаниями инициаций Еноха, которые были ограничены конкретными временными границами (наставлениями ангела Веревеила в течение 30 дней и 30 ночей, и так далее). Позднее, в 50-й главе, Енох говорит, что уже заранее предал письму достижения всякого лица. Здесь нужно также упомянуть, что в его деяниях, в качестве правителя всей земли, Енох уже обозрел землю до краёв её, упорядочил все годы, месяцы, дни и часы и описал всякое семя на земле, определив при этом каждую меру. Такой неограниченный набор служений и деяний Еноха плохо сочетается с предшествующим повествованием в 27-38-й главах. Очевидно, что перед нами два различных пласта традиции, смысл которых временами трудно согласовать и примирить.

Наконец, мы не должны забывать о том, чем именно повествование Второй книги Еноха отличается от историй патриарха в ранней енохической литературе: в Первой книге Еноха, Книге Юбилеев и Книге Исполинов.

В нашей книге водоразделом между енохическим преданием и преданиям о Метатроне является переход Еноха из его физического тела в “облачение славы.” В 22-й главе Второй книги Еноха, после того, как архангел Михаил извлек Еноха из его прежней формы, помазав его небесным елеем, который был величественнее величайшего света, патриарх стал одним из славных, и между им и ними уже не было видимого различия. Это символическое событие ангельского преображения главного героя в небесное существо высшего порядка представляет собой важнейший поворотный момент в развитии енохического предания, когда древняя традиция, овеянная именем легендарного патриарха, вступает в новый период, отныне связанный с именем высшего ангела Метатрона.

Заключение

Как упоминалось выше, наиболее впечатляющие параллели, демонстрирующие связи между Второй книгой Еноха и традицией Меркавы, – это концептуальные линии, связанные с небесными титулами Еноха-Метатрона. Из них мы получаем новое свидетельство тому, что традиция Метатрона глубочайшим образом связана с ранней енохической литературой.

Процесс скрытой богословской эволюции, во время которой одно имя (“Енох”) внезапно превращается в другое имя (“Метатрон”), однако, не совсем ясно выражен в дошедших до нас текстах. Напротив, существует определённая концептуальная пропасть между ранней енохической литературой (Первая книга Еноха, Книга Юбилеев, Книга Исполинов, енохические фрагменты из рукописей Кумрана, Вторая Книга Еноха) и литературой Метатрона (тексты Шиур Кома, Третья книга Еноха).

Часто в связи с тем, что эти две литературные традиции описывают героев с разными именами, создается впечатление, словно они не слишком тесно связанны между собой. Но представляется, что эти два великих богословских течения всё же имеют какие-то соединительные звенья, которые связывают апокалиптического Еноха с раввинистическим Метатроном. Одной из таких связующих линий между двумя великими эзотерическими традициями может быть несомненная преемственность титулов их главных героев. Эти титулы, сопровождаемые рудиментарными и ещё не окончательно проявленными образами небесных служений Еноха-Метатрона, помогают нам яснее осознать процесс одной из важнейших богословских эволюций, лежащий за скрытыми значениями загадочных имен.

Зинаида Гиппиус: Любовь связывает небо и землю

Она всегда писала от лица мужчины. Не потому ли и мы говорим о ней только в мужском роде: поэт, прозаик, критик, драматург, редактор. Ее стихи становились событием, романы выходили в лучших издательствах, пьесы шли в Александринском императорском театре и не сходили со сцены даже после — уникальный случай в истории театра! — ее бегства из СССР.

В женском роде ей и ныне подходит, пожалуй, лишь одно определение — Легенда Серебряного века.

Зинаида Гиппиус в романтическом платье (1904 год)…

Интересы

Она умерла в воскресенье, в 3 часа 33 минуты. Гроб опустили на гроб мужа. В 1945-м, сразу после войны, на русском кладбище под Парижем это было в порядке вещей. И поскольку ее интимный дневник — «Дневник любовных историй» — опубликуют на Западе только через четверть века, а у нас и того позже, никто, стоя у ее могилы, так и не узнал, что усопшую по-настоящему интересовали в жизни только две вещи: любовь и как раз смерть. Она не успеет закончить поэму «Последний круг», зато успеет написать в ней: «Любовь — это главное в человеческой жизни; любовь связывает небо и землю».

Зинаида Гиппиус на полотне Л. Бакста (1906 год).

Я говорю о Зинаиде Гиппиус — о декадентской мадонне, о «белой дьяволице», о женщине, которую сам Бог, как пишут, удостоил «ручной выделки», выпуская всех прочих «пачками» и «сериями»; наконец, о поэтессе, которую уже при жизни звали «Достоевским русской поэзии». Таких, как она, не было. Да и не могло быть. Ведь целью ее существования было стать «не как все». Отказалась от титула (говорят, была из рода баронов фон Гиппиус), не желала, будучи немкой, учить немецкий, подписывалась мужскими псевдонимами, отбирала у влюбленных в нее обручальные кольца и вешала их в изголовье кровати.

За 52 года супружества с писателем Мережковским не расставалась с ним ни на один день…

Хорошо знавшая ее Нина Берберова написала: «Она выработала в себе две внешние черты: спокойствие и женственность. Внутри она не была спокойна. И она не была женщиной…»

Зиночка подрастет и оставит нам по сей день неразгаданные дневники.

Так кем же была тогда эта очаровательная, эпатажная, блистательно-талантливая и язвительно-умная — «неистовая Зинаида»?

Зиночка подрастет и оставит нам по сей день неразгаданные дневники.

Дневник

Жарким днем в начале августа 1927 года на парапете набережной Круазетт в Каннах сидели, безмятежно болтая ногами, две женщины. Со спины выглядели ровесницами, хотя одной было 58, а другой — 26 лет. Первую молодили шелковый полупрозрачный шарф, который развевался вокруг шеи, тяжелые рыжие волосы, уложенные в прическу, и худенькая гибкая спина под розовой кофточкой. Обе были поэтессы, обе известны в России, из которой эмигрировали, и обе, это ясно уже теперь, остались в истории русской литературы…

Зинаида Гиппиус и Нина Берберова.

Они разговаривали, но никто, разумеется, не слышал их беседы. Разве что чайки. Но одна фраза донеслась, представьте, даже до нас: «Ах, Зинаида Николаевна, — воскликнула та, что моложе, — вас уважают за то, что вы интересуетесь возвышенным!..» «Я чуть не упала с парапета от такого понимания моей «формулы», — усмехнется потом Гиппиус. — Это Толстой интересовался «возвышенным». Я иное разумела. Интересоваться интересным. Это главное…»

Да, она интересовалась интересным, а «интересное» бывает, по словам Гиппиус, «всех размеров и состояний». И Бог, и дьявол, и поросенок, и любовь, и звезды. Интересны даже водяные пауки в ручье, на которых она с мужем загляделась как-то в Альпах; те так работали лапками, что Мережковский закричал вдруг: «Зина! Они — против течения! Они совсем как мы с тобой…»

«Против течения»… Кажется, это было в их жизни всегда. И уж точно было в Петербурге, когда они поселились в знаменитом доме Мурузи на Литейном, 24. Здесь февральской ночью 1892 года узкобедрая, гибкая 23-летняя женщина с пышными, «спущенными» на ночь волосами зажгла на столе керосиновую лампу (та была в виде совы с желтыми глазами) и, раскрыв тетрадь, вывела по-французски: «Дневник любовных историй».

Дневники Гиппиус будет вести почти всегда. По цвету обложек назовет их: «Синяя книга», «Черная тетрадь», «Серый блокнот». Будет писать о пережитом, о мировой войне, революциях, эмиграции, и почти все тетради сразу же публиковать. Еще бы, ее мнения подхватывались на лету писателями, титулованными особами, министрами, ее оценки в стихах, прозе, драматургии на все лады обсуждались в столичных салонах и в печати, а дела вроде учреждения Религиозно-философского общества приобретали оглушительный общественный резонанс.

Всё так!

Но вот странность, сегодня именно дневник о любви, который был не для печати («я сожгу его перед смертью») и который на Родине опубликуют лишь через полвека после ее кончины, читать без истинного волнения нельзя. Ибо о любви размышляла она, «Зинаида прекрасная», «обольстительный подросток», как назовут ее поэты Брюсов и Маковский, а с другой стороны — «панночка Вия», по словам Одоевцевой, или, как совсем уж круто отозвался о ней Лев Троцкий, вообще «ведьма».

Тот так и напишет: «Я не верю в нечистую силу. Ни в чертей, ни в ведьм. Впрочем, в ведьм верю — вспомнил Зинаиду Гиппиус…»

Неразлучные. Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус.

Муж

Знакомство с будущим мужем произошло, разумеется, самым загадочным образом. Зина увлекалась стихами Надсона. И вдруг в зачитанном до дыр столичном журнале ей среди дифирамбов Надсону попалось имя молодого поэта, друга Надсона, — Мережковского. Имя запомнилось. А летом, когда она с матерью отдыхала в Боржоми, Мережковский, путешествуя по Кавказу, случайно оказался там же. Лил дождь, в гостиницу «Кавалерская» он не попал и решил немедленно уехать. Но на почте, где заказывал лошадей, его узнал молодой почтарь, латыш Якобсон, которого все звали Силой, который тоже писал стихи и, убеждая Зину выйти за него замуж, говорил ей: «Вы sila, и я sila; вместе мы горы сдвинем».

Этот Сила и уговорил юного Мережковского остаться, и в тот же вечер через знакомого гимназиста передал Зинаиде, что у него живет буддист из Индии, ходит в халатах и ни с кем не разговаривает. Зина гимназисту расхохоталась в лицо: «Это вздор. Никакого нет буддиста, ни халатов, а живет у него просто Мережковский». Почему «выскочило» это имя, она никогда не узнает: интуиция, провидение, мистика.

Но ровно через десять дней как-то само решилось, что они с Мережковским поженятся.

«Он просто говорил весело, живо, и интересно — об интересном». Смущало одно: «Он — умнее меня. Я это знаю, и все время буду знать и терпеть».

Из церкви новобрачные пешком отправились домой, где их ждал просто завтрак, только с шампанским, а затем день прошел, ровно как вчерашний. «Мы с Дмитрием продолжали читать в моей комнате вчерашнюю книгу, потом обедали». Вечером он ушел в гостиницу, а она легла спать и, как пишет, забыла, что замужем. Да так забыла, что наутро едва вспомнила; просто мать крикнула ей через дверь: «Муж пришел. Вставай!» «Муж? — пишет она. — Какое удивленье!..»

Так что же, и брачной ночи не было? — спросите, возможно, вы. Не было. Ни свадьбы, ни ночи. Комплексы, патология, упрямство, презрение к «общим местам» даже в чувственной сфере? Не знаю. И никто уже не знает! Беспримерный поединок с собой, некое самоисследование, научный опыт и одновременно эксперимент на себе начался у нее прямо из-под венца…

Не ведаю, восстать иль покориться,

Нет смелости ни умереть, ни жить…

Мне близок Бог — но не могу молиться,

Хочу любви — и не могу любить.

Я к солнцу, к солнцу руки простираю,

И вижу полог белых облаков…

Мне кажется, что истину я знаю —

И только для нее не знаю слов…

Ее книгами зачитывались…

Капризы

«Славянский базар» — этот московский дом на Никольской улице пока еще цел, хотя давно уже не тот. А ведь здесь, в уютном отеле, состоялась когда-то встреча двух светил поэзии, двух идеологов модерна, двух «прокуроров» русской поэзии — Зинаиды Гиппиус и Валерия Брюсова.

Было 12 часов солнечного декабрьского дня, вспоминал Брюсов. «Вхожу, и первое, что вижу, раздетой Зинаиду Николаевну. Разумеется, я постучался, получил «войдите», но зеркало так поставлено, что в нем отражается вся спальня. «Ах, мы не одеты, но садитесь»…

Она в этот приезд поразит Брюсова и тем, что ходила только в белых платьях («у меня иного цвета кожа не переносит!»). И тем, что без московского жеманства прямо призналась, что у нее болит живот («не удивляйтесь, у нас принято говорить, когда живот болит»). И тем, что на лекции ее мужа о Гоголе, которая состоится в Историческом музее, поймав солнечный луч на блестящую пряжку своего ботинка, пускала «зайчики» на лбы и носы чинного президиума.

Она вообще всех поражала — это было сутью ее.

На обеде с иерархами Церкви могла капризно сказать соседу-священнику: «Как скучно! Подают всё одно и то же. Опять телятина! Надоело. Вот подали бы хоть раз жареного младенца!..» Иерарх побагровеет, поперхнется и больше никогда не сядет рядом с ней. В другой раз, зазвав к себе знаменитого Горького, поставит свой стул посреди комнаты, наведет на мешковато сидящего в углу «Буревестника» золоченую лорнетку и спросит в упор: «Ну, что вы обо мне думаете?..» Горький пробурчит что-то бессвязное, а Мережковский голосом чревовещателя пояснит: «Зинаиду Николаевну понять нелегко. У моей жены душа темная. У моей жены душа чугунная». А Зина, закинув ногу на ногу, наклоняла свое гибкое тело в сторону Горького и, не сводя с него лорнета, светлым, четким голоском будет вторить мужу: «Да, у меня душа темная. Да, у меня душа чугунная…» И, растягивая в змеиную улыбку яркий рот, наслаждаясь смущением классика, будет ждать ответа…

Но особенно удивит в Москве Брюсова тем, что в пух и прах разругает петербургского критика, искусствоведа, соредактора журнала «Северный вестник» Волынского. Брюсов и в дневнике запишет: «Гиппиус не хочет даже печататься с Волынским под одной обложкой». Почему? Он не знал, не мог знать, что Волынский еще недавно был самой большой любовью Зинаиды, что Мережковский, муж, уже солидный писатель, даже провожал ее на свидания с ним и что роман этот закончился полным поражением ее…

Петроград. 1918 год.

Увлечение

Революцию встретили в Петрограде. Они жили тогда на Сергиевской, ныне улице Чайковского. Я бы не стал поминать это, если бы угловой дом их не стоял в двух шагах от знаменитого Таврического дворца — горнила революции. Вот мимо их углового балкона в прямом смысле прошли (и стройными рядами, и безликими толпами) сначала Мировая война и революции, а потом — война Гражданская.

«Черный, грязный, усыпанный шелухой подсолнухов город, с шатающимися бандами расхлястанных солдат» — эти слова Гиппиус равно относились ко всем этим событиям. «Раскрашенная, в парике, оглохшая от болезни, — видел ее здесь Корней Чуковский. — Сидит за самоваром — и ругает с утра до ночи большевиков, ничего, кроме самовара, не видя и не слыша»…

Она и муж ее опять были «против течения», иными словами — против всех. Только теперь, увы, и все были — против них. Их как будто никто не любил уже — из недавно любящих. Ни Керенский, ни Савинков, ни Блок, ни Вырубова — никто из бывавших у них на Сергиевской. А кроме того, в этом доме закончился, распался фактически и их многолетний союз с Дмитрием Философовым, «брак», как злословили вокруг, «втроем».

Любовный треугольник (Гиппиус, Философов и Мережковский) в жизни…

Бред! Разумеется, никакого брака не было. Был союз для создания Новой, небывалой еще Церкви: резали при свечах хлеб на белой скатерти, давали друг другу пить вино из одной чаши, молились, целовали в ладонь руки друг другу и обменивались крестами. Из этого обряда родилось знаменитое Религиозно-философское общество — для свободного обсуждения вопросов Церкви и культуры. Но теперь и Философов уходил от них, вернее — от нее. Об их отношениях напишет потом Сергей Маковский, поэт:

…и на шарже Ре-Ми. 1908-1913 годы.

«Я был свидетелем завязки этой странной любви между женщиной, не признававшей мужчин, и мужчиной, не признававшим женщин. Уточнять не буду. Одно надо сказать: она сделала всё от себя зависевшее, чтобы дружба их стала настоящей любовью, в данном случае женщина победила в ней неженщину».

Она еле уговорила Философова бежать с ними на Запад. На вокзале, говорят, они теряли чемоданы, до последнего не могли пробиться в вагон, и Мережковский кричал, выдумывая на ходу: «Я член Совета. Я из Смольного!..» Но и это не помогало. Потом он взвизгнул: «Шуба!» — с него, очевидно, в толпе срывали шубу. Но потом, скрючившись в купе, куда набилось 12 человек, вместо четырех, летя в ледяную неизвестность, она, видя перед собой двух Дмитриев — мужа и Философова — не могла, наверное, не думать о том, что сформулировала уже для себя:

«Да, верю в любовь, как силу великую. Верю, но знаю, чуда нет и не будет… Не буду же просить подставить мне лестницу к облакам, раз у меня нет крыльев… Хочу того, чего не бывает. Хочу освобождения. Я люблю Дмитрия Сергеевича, его одного. И он меня любит, но… как любят здоровье или жизнь. А я хочу… Я даже определить словами моего чуда не могу».

Любовь — неисполнимость — вот что следует и из слов ее, да и из жизни ее. Все видела и, кажется, поняла главное: любовь — это лестница к облакам, или, другими словами, — недостижимое совершенство…

Эмиграция. Вдвоем до конца.

Загадка

В их парижский дом приходило все русское зарубежье: Зайцев, Бунин, Ходасевич, Георгий Иванов, Тэффи. Гиппиус — сухая, сгорбленная, вылинявшая, полуслепая ведьма «из немецкой сказки» — всех встречала на диване, под лампой. Сидела в старой, но еще элегантной кацавейке, курила тонкие папиросы, вышивала гладью, поблескивая наперстком на узком пальце. И по-прежнему «играла с людьми», словно она, как раньше, как всегда была на сцене.

Словно вновь и вновь доказывала: она — «не как все».

Любила смутить гостя бесстыдным вопросом в лоб, прямотой «от земли», вывертом. Гладя кошку по имени «Кошшшка» (с тремя «ш»), смеялась, что в итоге жизни так и не выучилась «готовить суп». Обожала парадоксы, цедила сквозь зубы: «Если надо объяснять… то не надо объяснять». И все опасались лезть с вопросами, ибо никто не хотел выглядеть дураком. Или говорила: «Один человек — это половина человека». И все смотрели на Мережковского в кресле (он и умрет в этом кресле у камина), думая, что он и есть ее «половина».

А она, кажется, смеялась внутри, а может, плакала — кто знает.

Известно точно: последними, написанными ее рукой, словами были: «Я стою мало. Как Бог мудр и справедлив». И еще известно, что, несмотря на вечного мужа, на постоянную толпу вокруг, она, оказывается, всю жизнь была страшно одинока. Об этом — каждая страница ее интимного потайного дневника. Одинока, как бывает абсолютно одиноким человек, взобравшийся на высочайшую вершину. На ледяной пик, за которым только облака, небо, Бог. Или, как ракета, оторвавшаяся от земли в поисках неземной любви.

Это не мои слова. Так сказал о ней летописец русской эмиграции Юрий Терапиано: «Она всегда была подлинной русской патриоткой, глубоко любящей свою родину, — написал он и добавил: — В ней есть холодный блеск взлетающей с земли ввысь ракеты — ракеты, обреченной неминуемо разбиться о какое-нибудь небесное тело, не будучи в состоянии вернуться назад и рассказать нам о том, что там происходит…»

Сначала умер Мережковский, а через четыре года, в 1945-м, — она. В своем парижском доме на улице Колонэль Боннэ, 11-бис. До последнего дня они ежедневно ходили гулять в Булонский лес («Гулянье — свет, — любил приговаривать Мережковский, — а не гулянье — тьма»), потом в одно и то же кафе — пить кофе. Он в потертой бобровой шубе, привезенной когда-то из России, она в шубе рыжего меха, розовой шляпке и всегда — на высоких каблуках. Глядя на них, идущих под руку, было непонятно, кто за кого держится. Уже полвека. Да и зачем это было знать другим?

Могила Зинаиды Гиппиус на русском кладбище Сен-Женевьев де Буа в Париже (под одним надгробием с Дмитрием Мережковским).

Только о себе

Мы, — робкие, — во власти

всех мгновений.

Мы, — гордые, — рабы самих себя. Мы веруем, — стыдясь своих прозрений, И любим мы, — как будто не любя.

Мы, — скромные, — бесстыдно

молчаливы.

Мы в радости

боимся быть смешны, —

И жалобно всегда самолюбивы, И низменно всегда разделены!

Мы думаем, что новый храм построим Для новой, нам обещанной, земли… Но каждый дорожит своим покоем И одиночеством в своей щели.

Мы, — тихие, — в себе стыдимся Бога, Надменные, — мы тлеем, не горя… О, страшная и рабская дорога! О, мутная последняя заря!

Счастье

Есть счастье у нас, поверьте, И всем дано его знать. В том счастье, что мы о смерти Умеем вдруг забывать. Не разумом, ложно-смелым (Пусть знает — твердит свое), Но чувственно, кровью, телом Не помним мы про нее.

О, счастье так хрупко, тонко: Вот слово, будто меж строк; Глаза больного ребенка; Увядший в воде цветок, — И кто-то шепчет: «Довольно!» И вновь отравлена кровь, И ропщет в сердце безвольном Обманутая любовь.

Нет, лучше б из нас на свете И не было никого. Только бы звери, да дети, Не знающие ничего.

Электричество

Две нити вместе свиты, Концы обнажены. То «да» и «нет» не слиты, Не слиты — сплетены. Их темное сплетенье И тесно, и мертво, Но ждет их воскресенье, И ждут они его. Концов концы коснутся — Другие «да» и «нет», И «да» и «нет» проснутся, Сплетенные сольются, И смерть их будет — Свет.

Наедине со Словом.

Юный март

«Allons, enfants, de la patrie…»*

Пойдем на весенние улицы,

Пойдем в золотую метель.

Там солнце со снегом целуется

И льет огнерадостный хмель.

По ветру, под белыми пчелами,

Взлетает пылающий стяг.

Цвети меж домами веселыми

Наш гордый, наш мартовский мак!

Еще не изжито проклятие,

Позор небывалой войны,

Дерзайте! Поможет нам снять его

Свобода великой страны.

Пойдем в испытания встречные,

Пока не опущен наш меч. Но свяжемся клятвой навечною

Весеннюю волю беречь!

8 марта 1917

14 декабря 1917 года

Простят ли чистые герои?

Мы их завет не сберегли.

Мы потеряли всё святое:

И стыд души, и честь земли.

Мы были с ними, были вместе,

Когда надвинулась гроза.

Пришла Невеста. И Невесте

Солдатский штык проткнул глаза.

Мы утопили, с визгом споря,

Ее в чану Дворца, на дне,

В незабываемом позоре

И наворованном вине.

Ночная стая свищет, рыщет,

Лед по Неве кровав и пьян…

О, петля Николая чище,

Чем пальцы серых обезьян!

Рылеев, Трубецкой, Голицын!

Вы далеко, в стране иной…

Как вспыхнули бы ваши лица

Перед оплеванной Невой!

И вот из рва, из терпкой муки,

Где по дну вьется рабий дым,

Дрожа протягиваем руки

Мы к вашим саванам святым.

К одежде смертной прикоснуться,

Уста сухие приложить,

Чтоб умереть — или проснуться,

Но так не жить! Но так не жить!

^{* «Вставайте, сыны отечества…» (строчка из «Марсельезы)}

Лестница

Сны странные порой

нисходят на меня.

И снилось мне: наверх, туда,

к вечерним теням,

На склоне серого и ветреного дня,

Мы шли с тобой вдвоем,

по каменным ступеням.

С неласковой для нас небесной высоты

Такой неласковою веяло прохладой;

И апельсинные невинные цветы

Благоухали там, за низкою оградой.

Я что-то важное и злое говорил…

Улыбку помню я, испуганно-немую…

И было ясно мне: тебя я не любил,

Тебя, недавнюю, случайную, чужую…

Но стало больно, странно сердцу моему,

И мысль внезапная мне душу осветила:

О, нелюбимая, не знаю почему,

Но жду твоей любви! Хочу, чтоб ты любила!

Господи, дай увидеть! Молюсь я в часы ночные. Дай мне еще увидеть Родную мою Россию.

Как Симеону увидеть Дал Ты, Господь, Мессию, Дай мне, дай увидеть Родную мою Россию.

Ее книгами зачитывались… Фото: bidspirit.com

P.S.

«…Там, на земле, я женщиной считался, — напишет она в последней незаконченной поэме. — Но только что заговорю стихами, Вот как сейчас, сию минуту, с вами, Немедленно в мужчину превращался…» И непонятно у кого спрашивала: «Как знать могу, кто я? И было так до смерти. Хотите верьте мне, а то не верьте… Но я другого не могу сказать…»

Перед смертью у Зинаиды Николаевны отнялась правая рука. Та, которой писала всю жизнь. Она не успела закончить ни поэму «Последний круг», ни книгу о муже…

9.7 Sky Background — Пользовательская документация HST

Как отмечалось в предыдущем разделе, фон неба и детектора должен приниматься во внимание при расчете ожидаемого отношения сигнал / шум или времени экспозиции.

Фон детектора (а также шум считывания) для ПЗС и ИК-детектора обсуждается в главе 5. Фон, добавленный к снимкам ПЗС с использованием опции после вспышки, обсуждается в разделе 6.9.2. В этом разделе рассматривается фон неба, который может повлиять на наблюдения WFC3.

Наиболее важные источники фона неба:

• Earthshine (ES).
• Зодиакальный свет (ZL).
  
• Геокорональная эмиссия (GC).
  

Фон в отсчетах e ^— с ⁻¹ пикселей ⁻¹ для наблюдений изображений может быть вычислен как:

, где:

• I _λ — поверхностная яркость фон неба, в эрг см ⁻² с ⁻¹ Å ^{— 1} arcsec ⁻² .
• S _λ — чувствительность точечного источника для режима визуализации.
  
• м _x и м _y — масштаб пластины в пикселях arcsec ⁻¹ по ортогональным осям.
  

В случае безщелевой спектроскопии изображение неба через диспергатор неоднородно, потому что некоторые длины волн падают с детектора для областей неба вблизи края поля зрения.Области нижнего фона неба будут полосами на длинноволновых и коротковолновых краях поля зрения; спектр гризмы UVIS составляет примерно 270 пикселей в длину, в то время как спектр инфракрасной гризмы составляет примерно 170 пикселей. Максимальная ширина полос от того места, где сигнал начинает снижаться до края, где сигнал уменьшается примерно в 2 раза, будет примерно половиной общей длины спектра точечного источника, т. Е. Примерно 135 пикселей ( UVIS) или 85 пикселей (IR), в случае фона неба с континуумом длин волн.Эти маленькие полосы нижнего фона неба игнорируются в следующих формулах. Кроме того, поскольку спектры не лежат в направлении анаморфного искажения, масштабы пластины м _x и м _y выше должны быть заменены масштабами пластины м _s и м _y в ортогональном пространственном и дисперсионном направлениях соответственно. Внутри полосок точка на детекторе видит область неба во всем диапазоне длин волн рассеивателя.L_ {небо} ~~.

На рис. 9.1 и в таблице 9.3 показана «высокая» интенсивность фона неба как функция длины волны, идентифицируя отдельные компоненты, которые вносят вклад в фон. «Теневые» и «средние» значения вклада земного сияния в калькуляторе времени выдержки (ETC) WFC3 соответствуют, соответственно, 0% и 50% от «высоких» значений на Рисунке 9.1 и Таблице 9.3. Для фона зодиакального неба значения на рис. 9.1 и в таблице 9.3 соответствуют высокому значению поверхностной яркости в полосе V , равному 22.1 mag arcsec ⁻² из Таблицы 9.4, в то время как «низкий» и «средний» зодиакальный свет масштабируются до V поверхностной яркости 23,3 и 22,7 mag arcsec ⁻² , соответственно.

В Таблице 9.3 мы представляем «высокие» значения фона неба, которые показаны на Рисунке 9.1. См. Текст и заголовок на Рисунке 9.1 для более подробной информации. Эти высокие значения неба определяются как светимость земли под углом 38 ° от лимба и высокий зодиакальный свет V = 22,1 угловой секунды ⁻² .

Таблица 9.3: Фоны высокого неба.

Рисунок 9.1: Интенсивность фона неба в зависимости от длины волны.

9.7.1 Зодиакальный свет, земное сияние и НИЗКОЕ НЕБО

Зодиакальный свет изменяется в зависимости от углового расстояния цели от Солнца и от эклиптики.В таблице 9.4 показано изменение зодиакального фона в зависимости от гелиоцентрической эклиптической долготы и эклиптической широты в V-mag на угловую секунду ² . Записи в таблице взяты из данных Leinert et al. (1998). Как показано в этой таблице, на большей части неба зодиакальный фон находится в пределах 1 звездной величины от минимального значения 23,4 V-mag на угловую секунду ² . Это больше, чем на низких эклиптических широтах и ​​при углах от Солнца, приближающихся к минимально допустимому углу наблюдения 55 °.На более низких широтах эклиптики он быстро повышается по мере приближения к пределу в 55 °. Для цели вблизи гелиоцентрических эклиптических координат (50,0) или (-50,0), не показанных в таблице, зодиакальный уровень света составляет 20,9 V-mag на угловую секунду ² , то есть примерно в 10 раз самое слабое значение. Для эмпирического определения зависимости зодиакального света от эклиптической широты и угла между целью и солнцем для наблюдений WFC3 / IR см. Раздел 7.9.5. Рисунок 7.12 иллюстрирует эту зависимость.

Таблица 9.4: Приблизительный фон зодиакального неба как функция гелиоцентрической эклиптической долготы и эклиптической широты (в V -маг на угловую секунду ² ). SA обозначает зону избегания солнечного излучения ( HST указывает в пределах 55 градусов от Солнца), где нельзя проводить наблюдения.

23,3

угол обзора Земли меняется и яркий край Земли. Изменение земного сияния в зависимости от угла конечностей относительно залитой солнцем Земли показано на рисунке 9.2. На рисунке также показан вклад Луны, который обычно намного меньше, чем зодиакальный вклад, для которого показаны верхний и нижний пределы.Для справки: угол между конечностями составляет приблизительно 24 °, когда HST выровнен по направлению к полюсу его орбиты (то есть к центру CVZ). Этому положению соответствует вклад земного сияния, показанный на Рисунке 9.1 и Таблице 9.3.

Рис. 9.2: Фоновые вклады в величине V на угловую секунду ² , обусловленные зодиакальным светом, Луной и залитой солнцем Землей, как функция угла между целью и конечностью Земли или Луны. Две зодиакальные световые линии показывают крайние возможные значения.

Наблюдения за самыми слабыми объектами могут быть полезны при использовании специального требования фазы II LOW-SKY , которое должно быть запрошено и обосновано в предложении фазы I. LOW-SKY Наблюдения запланированы на ту часть года, когда зодиакальный фоновый свет не более чем на 30% превышает минимально возможный зодиакальный свет для данной позиции цели. LOW-SKY также налагает ограничение, согласно которому экспозиция будет производиться только под углами, превышающими 40 ° от яркого края Земли, чтобы минимизировать светимость Земли и линии свечения воздуха (но также см. Раздел 9.7.2). Он не всегда эффективен для подавления линии свечения He I 10830 Å (раздел 7.9.5).

Одним из недостатков использования требования LOW-SKY является то, что оно значительно снижает возможности планирования из-за ограничения на зодиакальный свет. Это ограничение может быть более строгим, чем это необходимо с научной точки зрения, особенно для целей на высоких эклиптических широтах, где даже максимально достижимый зодиакальный фон довольно низок, и для фильтров, где другие фоновые компоненты доминируют над шумом.

Для целей и фильтров, где высокий зодиакальный фон может быть проблемой, наблюдатели могут захотеть ограничить этот фон, установив свои собственные менее строгие ограничения на даты планирования, чтобы избежать наблюдения за целью, когда она находится слишком близко к солнцу. HST уже должен указывать как минимум 55 ° от солнца. Для целей на низкой эклиптической широте этот предел может быть увеличен до ~ 60 °, исключив 5 дней с конца окна исключения солнечной активности по умолчанию, как описано в Разделе 7.9.5.

Другой недостаток использования требования LOW-SKY заключается в том, что оно ограничивает видимость примерно 48 минутами на орбиту. Вместо того, чтобы соглашаться с автоматическим сокращением времени наблюдения за счет использования LOW-SKY , наблюдатель может иметь возможность структурировать орбиту таким образом, чтобы экспозиции, на которые наиболее сильно повлиял бы световой поток Земли, не происходили в начале или в конце орбита, где земное сияние, вероятно, будет самым сильным. Воздействия на этой орбите должны быть расположены в непрерывной последовательности воздействия, как описано в учебных материалах APT.Для экспозиций WFC3 / IR кадры в неразрушающем считывании, которые сильно зависят от земного сияния, могут быть исключены из обработки данных. (См. Раздел 7.9.5)

WFC3 / UVIS должны помнить, что общий фон должен составлять не менее 12 электронов / пикс / с, чтобы минимизировать потери CTE при считывании слабых источников, поэтому для некоторых целей и фильтров он может рекомендуется увеличивать фон с помощью пост-вспышки, а не пытаться минимизировать его. (Раздел 6.9).

ETC предоставляет пользователю возможность настраивать отдельно компоненты фона зодиакального и земного неба, чтобы помочь наблюдателям решить, где требуется особая осторожность, чтобы избежать уровней фона, которые могут нанести ущерб их науке.Варианты прямого восхождения, декабрь и дата могут использоваться для расчета зодиакального света для конкретных целей, что особенно полезно для целей на низких эклиптических широтах, где зодиакальный фон быстро увеличивается по мере приближения угла между целью и солнцем к наблюдаемой HST предел 55 °. Обратите внимание, что стандартные нормализации для зодиакального света и земного сияния (от нуля до высокого или очень высокого) обеспечивают приближения, которые могут неточно предсказывать уровни в отдельных экспозициях.Для экспозиций WFC3 / IR можно проверить эмпирически определенную модель зодиакального света, обсуждаемую в разделе 7.9.5.

9.7.2 Геокорональная эмиссия, свечение атмосферы и ТЕНЬ

Фон из-за геокорональной эмиссии происходит в основном от атомов водорода и кислорода в экзосфере Земли. В дальней УФ-области спектра самыми сильными геокорональными эмиссионными линиями являются Лайман-α при 1216 Å, O I при 1304 Å и O I ] при 1356 Å, но WFC3, конечно, не чувствителен на этих длинах волн.Единственная значимая линия геокоронального излучения УФ, к которой чувствителен WFC3, - это [O II ] 2471 Å, показанная на рисунке 9.1. Эта линия изменяется по интенсивности от дня к ночи и в зависимости от орбитальной позиции HST . Это может быть доминирующий вклад неба в УФ как для изображений, так и для спектроскопических наблюдений. На солнечном свете она может быть ярче ~ 1.5 × 10 ⁻¹⁵ эрг · см ⁻² с ⁻¹ arcsec ⁻² , в то время как в тени Земли она намного слабее, обычно ~ 7.5 × 10 ⁻¹⁸ эрг см ⁻² с ⁻¹ arcsec ⁻² .

Для минимизации геокорональных выбросов можно запросить специальное требование SHADOW . Экспозиции с использованием этого особого требования ограничены примерно 25 минутами на орбиту, не считая захвата (или повторного захвата) путеводной звезды, и могут быть запланированы только на небольшой процент времени в году. SHADOW , таким образом, значительно ограничивает возможности планирования и продолжительность обращения по орбите, чем LOW-SKY (см. Раздел 7.9.1). ТЕНЬ снижает вклад геокорональных эмиссионных линий примерно в десять раз, в то время как континуум земного сияния установлен на ноль. Требования SHADOW должны быть включены и обоснованы в ваше предложение фазы I (см. Объявление о приеме заявок). Наблюдателям следует иметь в виду, что общий фон должен составлять не менее 12 электронов / пикс / с, чтобы минимизировать потери CTE во время считывания слабых источников, поэтому может быть целесообразно увеличить фон с помощью пост-вспышки, а не пытаться минимизировать его. .(См. Раздел 6.9)

Анализ архивной WFC3 / ИК-гризмы и наблюдений широкополосного фильтра показал, что переменная линия свечения в воздухе He I при 10830 Å может быть важной составляющей фона неба для фильтров F105W и F110W. и гризмы G102 и G141. См. Раздел 7.9.5 для обсуждения фона неба WFC3 / IR и стратегий наблюдений. Использование SHADOW обычно не рекомендуется для воздействия WFC3 / IR.

Небо над головой | Астрономия

Цели обучения

К концу этого раздела вы сможете:

• Определите основные характеристики небесной сферы
• Объясните, какую систему используют астрономы для описания неба
• Опишите, как нам кажутся движения звезд на Земле
• Опишите, как движение Солнца, Луны и планет кажется нам на Земле
• Понять современное значение термина созвездие

Наши чувства подсказывают нам, что Земля является центром вселенной - центром, вокруг которого вращаются небеса.Это геоцентрическое изображение (центрированное по центру Земли) было тем, во что верили почти все вплоть до европейского Возрождения. В конце концов, это просто, логично и, казалось бы, самоочевидно. Более того, геоцентрическая перспектива укрепила те философские и религиозные системы, которые учили уникальной роли человека как центрального объекта космоса. Однако геоцентрическая точка зрения ошибочна. Одна из величайших тем нашей интеллектуальной истории - ниспровержение геоцентрической точки зрения.Поэтому давайте взглянем на шаги, с помощью которых мы переоценили место нашего мира в космическом порядке.

Небесная сфера

Если вы отправляетесь в поход или живете вдали от городских огней, ваш вид неба ясной ночью в значительной степени идентичен тому, что видели люди во всем мире до изобретения телескопа. Глядя вверх, создается впечатление, что небо представляет собой большой полый купол с вами в центре (рис. 1), и все звезды находятся на равном расстоянии от вас на поверхности купола.Вершина этого купола, точка прямо над вашей головой, называется зенитом , а место, где купол встречается с Землей, называется горизонтом . С моря или плоской прерии легко увидеть горизонт в виде круга вокруг себя, но из большинства мест, где сегодня живут люди, горизонт, по крайней мере, частично скрыт горами, деревьями, зданиями или смогом.

Рисунок 1: Небо вокруг нас. Горизонт там, где небо встречается с землей; зенит наблюдателя - это точка прямо над головой.

Если вы лежите в открытом поле и часами наблюдаете за ночным небом, как это регулярно делали древние пастухи и путешественники, вы увидите звезды, восходящие на восточном горизонте (как Солнце и Луна), движущиеся по куполу горы. небо в течение ночи и заход на западный горизонт. Наблюдая, как небо вращается, как эта ночь за ночью, вы, возможно, в конечном итоге поймете, что купол неба на самом деле является частью огромной сферы, которая вращается вокруг вас, показывая различные звезды, когда он поворачивается.Ранние греки считали небо именно такой небесной сферой (рис. 2). Некоторые думали, что это настоящая сфера из прозрачного кристаллического материала со звездами, встроенными в нее, как крошечные драгоценности.

Рисунок 2: Круги на небесной сфере. Здесь мы показываем (воображаемую) небесную сферу вокруг Земли, на которой закреплены объекты и которая вращается вокруг Земли по оси. На самом деле вокруг этой оси вращается Земля, создавая иллюзию, что небо вращается вокруг нас.Обратите внимание, что Земля на этом изображении наклонена, так что ваше местоположение находится вверху, а Северный полюс - там, где находится N. Видимое движение небесных объектов в небе вокруг полюса показано круговой стрелкой.

Сегодня мы знаем, что с течением дня и ночи вращается не небесная сфера, а планета, на которой мы живем. Мы можем провести воображаемую палку через Северный и Южный полюса Земли, представляющие ось нашей планеты. Именно потому, что Земля поворачивается вокруг этой оси каждые 24 часа, мы видим, как Солнце, Луна и звезды поднимаются и заходят с регулярностью часового механизма.Сегодня мы знаем, что эти небесные объекты на самом деле не находятся на куполе, а находятся на очень разном расстоянии от нас в космосе. Тем не менее, иногда все же удобно говорить о небесном куполе или сфере, которые помогают нам отслеживать объекты в небе. Есть даже специальный театр, называемый планетарием , в котором мы проецируем моделирование звезд и планет на белый купол.

Когда небесная сфера вращается, объекты на ней сохраняют свои позиции относительно друг друга.Группа звезд, такая как Большая Медведица, имеет одинаковую форму в течение ночи, хотя и вращается вместе с небом. В течение одной ночи даже объекты, которые, как мы знаем, имеют собственные значительные движения, такие как близлежащие планеты, кажутся неподвижными относительно звезд. Только метеоры - короткие «падающие звезды», вспыхивающие в поле зрения всего на несколько секунд, заметно перемещаются по отношению к другим объектам на небесной сфере. (Это потому, что это вовсе не звезды. Скорее, это маленькие кусочки космической пыли, сгорающие при попадании в атмосферу Земли.Мы можем использовать тот факт, что вся небесная сфера, кажется, вращается вместе, чтобы помочь нам настроить системы для отслеживания того, какие объекты видны в небе и где они находятся в данный момент.

Небесные полюса и небесный экватор

Рисунок 3: Обращение южного полюса мира. На этой фотографии с длинной выдержкой показаны следы, оставленные звездами в результате видимого вращения небесной сферы вокруг южного полюса. (На самом деле вращается Земля.) (Источник: ESO / Изток Бончина)

Чтобы помочь нам ориентироваться в поворачивающемся небе, астрономы используют систему, которая продлевает точки земной оси в небо. Представьте себе линию, проходящую через Землю, соединяющую Северный и Южный полюса. Это ось Земли, и Земля вращается вокруг этой линии. Если мы продолжим эту воображаемую линию наружу от Земли, точки, где эта линия пересекает небесную сферу, называются северным небесным полюсом и южным небесным полюсом . Когда Земля вращается вокруг своей оси, кажется, что небо поворачивается в противоположном направлении вокруг этих небесных полюсов (рис. 3).Мы также (в нашем воображении) бросаем земной экватор в небо и называем его небесным экватором . Он находится на полпути между полюсами небесных тел, точно так же, как экватор Земли находится на полпути между полюсами нашей планеты.

А теперь давайте представим, как езда по разным частям нашей вращающейся Земли влияет на наш взгляд на небо. Видимое движение небесной сферы зависит от вашей широты (положение к северу или югу от экватора). Прежде всего, обратите внимание, что земная ось направлена ​​на полюса мира, поэтому кажется, что эти две точки на небе не поворачиваются.

Если бы вы, например, стояли на Северном полюсе Земли, вы бы увидели северный небесный полюс над головой, в зените. Небесный экватор под углом 90 ° от небесных полюсов будет лежать вдоль вашего горизонта. Когда вы наблюдали за звездами в течение ночи, все они вращались вокруг полюса мира, при этом ни одна из них не восходила и не заходила. Только половина неба к северу от небесного экватора видна наблюдателю на Северном полюсе. Точно так же наблюдатель на Южном полюсе увидел бы только южную половину неба.

С другой стороны, если бы вы были на экваторе Земли, вы бы увидели, что небесный экватор (который, в конце концов, является просто «продолжением» земного экватора) проходит через ваш зенит. Тогда небесные полюса, расположенные на 90 ° от небесного экватора, должны быть в северной и южной точках вашего горизонта. Когда небо поворачивается, все звезды восходят и заходят; они движутся прямо вверх с восточной стороны горизонта и садятся прямо на западной стороне. В течение 24 часов все звезды находятся над горизонтом ровно половину времени.(Конечно, в некоторые из этих часов Солнце слишком ярко, чтобы мы могли его увидеть.)

Что увидел бы наблюдатель в широтах США или Европы? Помните, что мы находимся не на полюсе Земли и не на экваторе, а между ними. Для тех, кто находится в континентальной части Соединенных Штатов и Европы, северный небесный полюс находится не над головой и не на горизонте, а между ними. Он появляется над северным горизонтом на угловой высоте, равной широте наблюдателя. Например, в Сан-Франциско, где широта составляет 38 ° северной широты, северный небесный полюс находится на 38 ° выше северного горизонта.

Для наблюдателя на 38 ° северной широты южный небесный полюс находится на 38 ° ниже южного горизонта и, таким образом, никогда не виден. Когда Земля поворачивается, кажется, что все небо вращается вокруг северного полюса мира. Для этого наблюдателя звезды в пределах 38 ° от Северного полюса никогда не могут заходить. Они всегда над горизонтом, днем ​​и ночью. Эта часть неба называется северной околополярной зоной . Для наблюдателей в континентальной части Соединенных Штатов Большая Медведица, Малая Медведица и Кассиопея являются примерами звездных групп в северной приполярной зоне.С другой стороны, звезды в пределах 38 ° от южного полюса мира никогда не восходят. Эта часть неба - южная приполярная зона. Для большинства наблюдателей из США Южный Крест находится в этой зоне. (Не волнуйтесь, если вы не знакомы с только что упомянутыми звездными группами; мы представим их более формально позже.)

В это время в истории Земли, очень близко к северному полюсу мира находится звезда. Ее называют Полярной звездой , полярной звездой, и она отличается тем, что является звездой, которая движется меньше всего при поворотах северного неба каждый день. Поскольку он двигался так мало, в то время как другие звезды двигались гораздо больше, он играл особую роль, например, в мифологии нескольких индейских племен (некоторые называли его «небесной скрепой»).

Какой у вас угол?

Астрономы измеряют расстояние между объектами в небе с помощью углов.По определению, в круге 360 °, поэтому круг, полностью охватывающий небесную сферу, содержит 360 °. Тогда полусфера или купол неба содержит 180 ° от горизонта до противоположного горизонта. Таким образом, если две звезды находятся на расстоянии 18 ° друг от друга, их расстояние составляет около 1/10 купола неба. Чтобы дать вам представление о величине градуса, полная Луна составляет около половины градуса в поперечнике. Это примерно ширина вашего самого маленького пальца (мизинца) на расстоянии вытянутой руки.

Восход и заход солнца

Мы описали движение звезд по ночному небу, а как насчет днем? Звезды продолжают вращаться в течение дня, но из-за яркости Солнца их трудно увидеть.(Однако Луну часто можно увидеть при дневном свете.) В любой день мы можем думать о Солнце как о находящемся в некотором положении на гипотетической небесной сфере. Когда Солнце восходит, то есть когда вращение Земли переносит Солнце над горизонтом, солнечный свет рассеивается молекулами нашей атмосферы, наполняя наше небо светом и скрывая звезды над горизонтом.

На протяжении тысячелетий астрономы знали, что Солнце не только восходит и заходит. Он постепенно меняет положение на небесной сфере, перемещаясь каждый день примерно на 1 ° к востоку относительно звезд.Совершенно разумно, древние думали, что это означает, что Солнце медленно движется вокруг Земли, и требуется период времени, который мы называем 1 годом , чтобы сделать полный круг. Сегодня, конечно, мы знаем, что это Земля вращается вокруг Солнца, но эффект тот же: положение Солнца на нашем небе меняется день ото дня. У нас есть аналогичный опыт, когда мы ходим ночью у костра; мы видим, как пламя появляется перед каждым человеком, сидящим у костра, по очереди.

Путь, который Солнце, кажется, ежегодно проходит вокруг небесной сферы, называется эклиптикой (рис. 4).Из-за своего движения по эклиптике Солнце ежедневно встает примерно на 4 минуты позже по отношению к звездам. Земля должна сделать чуть больше одного полного вращения (относительно звезд), чтобы Солнце снова поднялось.

Рисунок 4: Звездные круги на разных широтах. Поворот неба выглядит по-разному в зависимости от вашей географической широты на Земле. (а) На Северном полюсе звезды вращаются вокруг зенита, а не восходят и не заходят. (б) На экваторе небесные полюса находятся на горизонте, а звезды восходят и заходят прямо вниз.(c) На средних широтах северный небесный полюс находится в некотором положении между облаками и горизонтом. Его угол над горизонтом оказывается равным широте наблюдателя. Звезды поднимаются и заходят под углом к ​​горизонту.

Проходят месяцы, и мы смотрим на Солнце из разных мест на нашей орбите, мы видим, как оно проецируется на разные места на нашей орбите и, следовательно, на разные звезды на заднем плане (рис. 5 и таблица 1) - иначе мы бы, по крайней мере, если бы мы могли видеть звезды днем.На практике мы должны определить, какие звезды находятся позади и за Солнцем, наблюдая за звездами, видимыми в противоположном направлении ночью. Через год, когда Земля совершит один оборот вокруг Солнца, будет казаться, что Солнце совершило один оборот по небу по эклиптике.

Рисунок 5: Созвездия на эклиптике. Когда Земля вращается вокруг Солнца, мы сидим на «платформе Земли» и видим Солнце, движущееся по небу. Круг на небе, который Солнце, кажется, образует вокруг нас в течение года, называется эклиптикой.Этот круг (как и все круги в небе) проходит через набор из созвездий . Древние считали эти созвездия, которые посещало Солнце (а также Луна и планеты), должны быть особенными, и включили их в свою систему астрологии. Обратите внимание, что в любое время года некоторые созвездия, пересекаемые эклиптикой, видны на ночном небе; другие находятся в дневном небе и поэтому скрыты сиянием Солнца.

Эклиптика не лежит вдоль небесного экватора, а наклонена к нему под углом примерно 23.5 °. Другими словами, годовой путь Солнца по небу не связан с земным экватором. Это связано с тем, что ось вращения нашей планеты наклонена примерно на 23,5 ° от вертикальной линии, выходящей из плоскости эклиптики (рис. 6). Наклонение «прямо вверх» вовсе не является чем-то необычным для небесных тел; Уран и Плутон на самом деле настолько наклонены, что вращаются вокруг Солнца «на своей стороне».

Рисунок 6: Небесный наклон. Небесный экватор наклонен на 23 °.5 ° к эклиптике. В результате жители Северной Америки и Европы видят Солнце к северу от небесного экватора и высоко в небе в июне, к югу от небесного экватора и низко в небе в декабре.

Наклон эклиптики - причина того, что Солнце движется по небу на север и юг при смене времен года. В «Земле, Луне и Небе» мы более подробно обсуждаем смену времен года.

Неподвижные и блуждающие звезды

Солнце - не единственный объект, который движется среди неподвижных звезд.Луна и каждая из планет, видимых невооруженным глазом, - Меркурий, Венера, Марс, Юпитер, Сатурн и Уран (хотя и очень редко) - также медленно меняют свое положение изо дня в день. В течение одного дня Луна и планеты все восходят и заходят по мере вращения Земли, точно так же, как Солнце и звезды. Но, как и Солнце, у них есть независимые движения среди звезд, наложенные на суточное вращение небесной сферы. Заметив эти движения, греки 2000 лет назад различали то, что они назвали неподвижными звездами - те, которые сохраняют фиксированные закономерности между собой на протяжении многих поколений - и блуждающих звезд или планет .Слово «планета» на самом деле означает «странник» на древнегреческом языке.

Сегодня мы не считаем Солнце и Луну планетами, но древние применяли этот термин ко всем семи движущимся объектам в небе. Большая часть древней астрономии была посвящена наблюдению и предсказанию движений этих небесных странников. Они даже посвятили единицу времени, неделю, семи объектам, которые движутся сами по себе; поэтому в неделе 7 дней. Луна, ближайший небесный сосед Земли, имеет самое быстрое видимое движение; он совершает обход по небу примерно за 1 месяц (или лунных дней ).Для этого Луна ежедневно перемещается на 12 °, или в 24 раза больше своей видимой ширины на небе.

Пример 1: Углы в небе

Круг состоит из 360 градусов (°). Когда мы измеряем угол в небе, под которым что-то движется, мы можем использовать эту формулу:

[латекс] \ displaystyle \ text {speed} = \ frac {\ text {distance}} {\ text {time}} [/ latex]

Это верно независимо от того, измеряется ли движение в километрах в час или в градусах в час; нам просто нужно использовать согласованные единицы.{\ circ} \ text {/ h}} = 24 \ text {h} [/ latex]

Фактическое время на несколько минут меньше этого, и мы выясним почему в следующей главе.

Проверьте свои знания

Луна движется по небу относительно звезд на заднем плане (в дополнение к движению вместе со звездами в результате вращения Земли). Выйдите на улицу ночью и обратите внимание на положение Луны относительно ближайших звезд. Повторите наблюдение через несколько часов. Как далеко ушла Луна? (Для справки, диаметр Луны около 0.{\ circ}} {720 \ text {h}} [/ latex]

Разделив 720 часов на коэффициент преобразования 24 часа в сутки, мы получим, что лунный цикл составляет около 30 дней.

Отдельные траектории Луны и планет в небе лежат близко к эклиптике, хотя и не совсем на ней. Это потому, что пути планет вокруг Солнца и Луны вокруг Земли находятся почти в одной плоскости, как если бы они были кругами на огромном листе бумаги. Таким образом, планеты, Солнце и Луна всегда находятся на небе в узком 18-градусном поясе с центром на эклиптике, называемом зодиаком (рис. 5).(Корень термина «зодиак» такой же, как и у слова «зоопарк», и означает собрание животных; многие узоры звезд в пределах пояса зодиака напоминали древних животных, таких как рыба или коза. .)

Кажется, что планеты движутся по небу по прошествии месяцев, это комбинация их действительного движения плюс движение Земли вокруг Солнца; следовательно, их пути несколько сложны. Как мы увидим, эта сложность на протяжении веков восхищала и бросала вызов астрономам.

Созвездия

Фоном для движений «странников» по ​​небу служит купол звезд. Если бы на небе не было облаков и мы находились бы на плоской равнине и ничто не мешало бы нашему обзору, мы могли бы увидеть невооруженным глазом около 3000 звезд. Чтобы ориентироваться в таком множестве, древние находили группы звезд, которые образовывали какой-то знакомый геометрический узор или (реже) напоминали что-то, что они знали. Каждая цивилизация обнаружила свои собственные закономерности в звездах, что очень похоже на современный тест Роршаха, в котором вас просят различать узоры или изображения в наборе чернильных пятен.Древние китайцы, египтяне и греки, среди прочих, нашли свои собственные группы или созвездия звезд. Они были полезны в навигации среди звезд и в передаче своих звездных знаний своим детям.

Возможно, вы знакомы с некоторыми старыми образцами звезд, которые мы все еще используем сегодня, такими как Большая Медведица, Малая Медведица и Охотник Орион с его характерным поясом из трех звезд (рис. 7). Однако многие из звезд, которые мы видим, вообще не являются частью отличительного звездного рисунка, а телескоп показывает миллионы звезд, которые слишком тусклые, чтобы их можно было увидеть.Поэтому в первые десятилетия двадцатого века астрономы из многих стран решили создать более формальную систему организации неба.

Рисунок 7: Орион. (a) Зимнее созвездие Ориона, охотника, окружено соседними созвездиями, как это проиллюстрировано Гевелием в атласе семнадцатого века. (б) Фотография показывает область Ориона в небе. Обратите внимание на три голубые звезды, из которых состоит пояс охотника. Ярко-красная звезда над поясом обозначает его подмышку и называется Бетельгейзе (произносится «Бетель-сок»).Ярко-синяя звезда под поясом - это его ступня, которую зовут Ригель. (кредит a: модификация работы Иоганнеса Гевелия; b: модификация работы Мэтью Спинелли)

Сегодня мы используем термин созвездие для обозначения одного из 88 секторов, на которые мы делим небо, так же, как Соединенные Штаты разделены на 50 штатов. Современные границы между созвездиями - это воображаемые линии на небе, идущие с севера на юг и с востока на запад, так что каждая точка неба попадает в определенное созвездие, хотя, как и государства, не все созвездия имеют одинаковый размер.Все созвездия занесены в список "Созвездия". По возможности, мы назвали каждое современное созвездие в честь латинского перевода одного из древнегреческих звездных образов, лежащих в нем. Таким образом, современное созвездие Ориона представляет собой своего рода коробку на небе, в которую, среди множества других объектов, входят звезды, составлявшие древнее изображение охотника. Некоторые люди используют термин астеризм для обозначения особенно заметного звездного рисунка внутри созвездия (или иногда охватывающего части нескольких созвездий).Например, Большая Медведица - это астеризм в созвездии Большой Медведицы, Большой Медведицы.

Студенты иногда бывают озадачены, потому что созвездия редко напоминают людей или животных, в честь которых они были названы. По всей видимости, сами греки не называли группы звезд, потому что они были похожи на реальных людей или субъектов (не больше, чем контур штата Вашингтон похож на Джорджа Вашингтона). Скорее, они назвали участки неба в честь персонажей своей мифологии, а затем приспособили звездные конфигурации к животным и людям, как могли.

Прямые свидетельства наших чувств подтверждают геоцентрическую перспективу, когда небесная сфера вращается на небесных полюсах и вращается вокруг неподвижной Земли. Одновременно мы видим только половину этой сферы, ограниченную горизонтом; точка прямо над головой - это наш зенит.Годовой путь Солнца на небесной сфере - это эклиптика - линия, проходящая через центр зодиака, который представляет собой полосу неба шириной 18 градусов, внутри которой мы всегда находим Луну и планеты. Небесная сфера состоит из 88 созвездий или секторов.

Глоссарий

небесный экватор: большой круг на небесной сфере под углом 90 ° от небесных полюсов; где небесная сфера пересекает плоскость экватора Земли

небесных полюсов: точка, вокруг которой, кажется, вращается небесная сфера; пересечения небесной сферы с полярной осью Земли

небесная сфера: видимая сфера неба; сфера большого радиуса с центром в центре наблюдателя; Направления объектов на небе можно обозначить их положением на небесной сфере

околополярная зона: те части небесной сферы вблизи небесных полюсов, которые либо всегда выше, либо всегда ниже горизонта

эклиптика: кажущийся годовой путь Солнца на небесной сфере

геоцентрический: с центром на Земле

горизонт (астрономический): большой круг на небесной сфере под углом 90 ° от зенита; более популярно, круг вокруг нас, где купол неба встречается с Землей

планета: сегодня, любой из более крупных объектов, вращающихся вокруг Солнца, или любые подобные объекты, вращающиеся вокруг других звезд; в древние времена любой объект, который регулярно двигался среди неподвижных звезд

год: период обращения Земли вокруг Солнца

зенит: точка на небесной сфере, противоположная направлению силы тяжести; точка непосредственно над наблюдателем

зодиака: пояс вокруг неба шириной около 18 ° с центром в эклиптике

ЧАСТЬ 2 - ДВИЖЕНИЯ В НЕБО

• Теперь рассмотрим планеты.Мы рассматриваем кажущееся движение и появление планет, потому что они дают хорошее упражнение в визуализации, а также потому, что наблюдения движения планет были исторически очень важен для того, чтобы помочь нам понять, как объекты движутся в Солнечной системе, о чем мы вскоре поговорим. Планеты также перемещаться вокруг Солнца. Из-за этого, а также из-за рефлекса движение от вращения Земли, планеты также, кажется, движутся с уважение к звездам.
  • Качественные движения планет можно понять, если признает, что:
    • Все планеты движутся вокруг Солнца примерно в одной плоскости.
    • Все планеты движутся вокруг Солнца в одном направлении.
    • Планеты, расположенные ближе к Солнцу, движутся быстрее, чем которые дальше
    • планетных орбит.
  • Кажущееся движение планеты возникает из-за:
  • Движение может быть сложным, проявляющим ретроградное движение , что происходит, когда планета движется назад в обычном дорожка. Ретроградное движение происходит потому, что видимое движение планет возникает из комбинации их внутреннего движения и рефлекса движение, которое появляется из-за движения Земли.
    • Внутренние планеты (Меркурий и Венера) показывают ретроградное движение, потому что они движутся вокруг Солнца, и мы наблюдаем это движение из вне их орбит.Половину своих лет они, кажется, двигаются в одном направлении, если смотреть с Земли; для другой половины они, кажется, двигаться в другом направлении.
    • Внешние планеты показывают ретроградное движение, потому что движется Земля вокруг Солнца быстрее, чем внешние планеты, и поэтому оно будет периодически проходят внешние планеты по своим орбитам. Когда это происходит, планеты будут казаться в обратном направлении, когда увидят с Земли.
  • Время суток, когда мы видим разные планеты, зависит от того, они ближе к Солнцу, чем Земля (Меркурий и Венера) или дальше (все остальные планеты)
  • Поскольку мы видим планеты в отраженном свете, у них есть фазы; нет вся освещенная солнцем половина видна с Земли в любое время.Разные планеты имеют разные фазы, в которых их можно увидеть, в зависимости от от того, находится ли планета ближе или дальше от Солнца, чем Земля.

Историческое развитие представлений о Солнечной системе