Жизнь как чудо. Блокадница рассказала, как ее спасла мамина кукла
https://ria.ru/20190127/1549976159.html
Жизнь как чудо. Блокадница рассказала, как ее спасла мамина кукла
Жизнь как чудо. Блокадница рассказала, как ее спасла мамина кукла — РИА Новости, 27.01.2019
Жизнь как чудо. Блокадница рассказала, как ее спасла мамина кукла
Об ужасах блокады Ленинграда рассказано немало. Но в тяжелые времена случались и чудеса — как, например, в жизни легендарной блокадницы Ирины Алексеевны… РИА Новости, 27.01.2019
2019-01-27T08:31
2019-01-27T08:31
2019-01-27T08:31
общество
ленинград
блокада ленинграда (1941-1944)
/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content
/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content
https://cdn24.img.ria.ru/images/154993/32/1549933250_0:0:3072:1728_1920x0_80_0_0_46582f34e2d0541572b0da83cb24560f.jpg
С.-ПЕТЕРБУРГ, 27 янв — РИА Новости, Александр Кудрявцев. Об ужасах блокады Ленинграда рассказано немало. Но в тяжелые времена случались и чудеса — как, например, в жизни легендарной блокадницы Ирины Алексеевны Зимневой. От вражеских бомб ее спасла подаренная мамой кукла Валечка, а во время войны сберегла человеческая любовь.Поезд ушел в небоСемья Ирины жила в доме на углу Литейного проспекта и улицы Пестеля. Когда началась война, отец ушел на фронт, мама работала заведующей лабораторией по испытанию стали на Кировском заводе, где ковали броню будущей Победы: танки.»10 июля, когда угроза блокады стала реальной, из Ленинграда отправили эвакуационный эшелон с детьми. Мне было два года десять месяцев. На прощание мама сунула в кармашек моего передника куклу Валечку. Сказала: «Береги эту куклу, никому ее не давай». Конечно, говорила это не из жадности, а чтобы я хранила вещь, связанную с домом. Чтобы я, когда будет страшно, могла взять ее в руки. Чтобы не было одиноко среди чужих людей. Мама думала, что нас увезут в мирную жизнь. А мы уехали в войну», — рассказывает Ирина Алексеевна.Некоторые вагоны были забиты маленькими пассажирами, большинство вынуждены были стоять или сидеть, спать приходилось по очереди. Тех, кто умирал в пути, в поезде оставлять было нельзя. Взрослым приходилось выбрасывать тела из вагонов прямо на ходу.После налета бомбардировщиков выживших отправили встречным поездом в Ленинград. На следующий день местные жители принялись разбирать детские останки. Местный паренек Алеша увидел в груде тел куклу. Он попытался ее поднять и обнаружил, что игрушка крепко зажата в детской руке. И услышал плач. Живая… Оказалось, что прямо над девочкой взрывом загнуло железный прут, на который рухнули обгоревшие доски. В полости образовался воздушный «мешок», позволивший ребенку дышать.О тех событиях Ирина Алексеевна знает по рассказам старших попутчиков, которым тоже посчастливилось выжить — двухлетний ребенок вряд ли смог бы запомнить весь этот ужас. Они же рассказали, как крепко прижимавшую к себе куклу девочку забрала семья нашедшего ее паренька в деревню Белый Бор.Жмых вместо пирожныхВ семье Алеши было пятеро детей, маленькая Ира стала шестым ребенком. Когда в деревню пришли немцы, их всех вместе с матерью и бабушкой выгнали из дома. Переселились в землянку на болота, там от холода и сырости скончались двое детей. Мать Алеши отправилась к линии фронта и передала Иру советским бойцам — поняла, что больше не сможет уберечь девочку. Спустя 44 года Алексей и Ирина случайно встретятся снова.Начались тяготы блокадной жизни. В холодные дни рубили с мамой на дрова старинную мебель, чтобы согреться, жгли книги в печке-буржуйке. Когда мама уходила на Кировский завод, она отводила дочку в детский садик «Очаг» на улице Чайковского. Там можно было поесть целых два раза в день. На завтрак давали кружку кипятка с маленьким кусочком хлеба, на обед – тарелку жидкой манной каши. Ужина не было.Вечером дома мама отдавала свой хлеб дочке. Спать ложились пораньше, чтобы не думать о еде.В блокадном садике воспитательницы читали детям сказки. На воздухе не играли, берегли силы. Как-то раз вывели погулять — мальчики и девочки построились в цепочку и, взявшись за веревочку, чтобы не потеряться по дороге, прошли за воспитательницей по улице туда и обратно. Но и в голодные времена дети оставались детьми, некоторые шалили. Однажды воспитательница в наказание заперла в чулане мальчика, который дергал за косу соседку. Сначала он плакал, потом начал истошно кричать. Дети испугались, попросили воспитательницу простить озорника. Когда та открыла дверь чулана, оказалось, что лицо и руки мальчика объели крысы.Всеобщая радость»Помню, как в город вошли наши танки. Техника шла по Литейному проспекту. Мама мне сказала: «Эти танки сделала я. Это мои танки, запомни!». И такая гордость за маму была! Еще одна всеобщая, большая радость — День Победы. После этого известия люди обнимали друг друга на улицах», — говорит Ирина Алексеевна.Мирное время в разрушенной войной стране требовало новых подвигов – трудовых. Мама болела, отец скончался после ранений, когда дочери исполнилось 12 лет. Взрослой Ирине пришлось стать рано. Сама ходила в магазин, с риском для жизни мыла высокие окна квартиры. Сама ездила за дровами на склады на Лиговку, потом во дворе их пилила и колола. Часто управляться с этой работой помогали случайные, но не равнодушные прохожие.Ирина поступила в РГПУ имени Герцена и выучилась на учителя физики. Она признается, что до сих пор не может пройти мимо человека, который нуждается в помощи: «Наверное, из-за того, что все детство видела беду и сама прошла через многое, чужое горе ближе становится».Сегодня Ирина Алексеевна полна света и сил. Она — мать, бабушка и прабабушка, член Совета общественного движения «Бессмертный Ленинград», работает со школьниками, организовывает концерты для блокадников. Среди хобби — увлечение фотографией, любимая тема съемки — русская природа.Случайности не случайныВ 1984 году Ирина Алексеевна с супругом купили дачу в Новгородской области. Пригласили местных плотников построить баню. После работы разговорились. Один из плотников, Алексей, рассказал, что в войну спас девочку из разбомбленного эшелона из Ленинграда.На железнодорожной станции в Лычково теперь стоит мемориал в память о погибших детях: испуганная девочка в развевающемся платье на фоне бронзового барельефа. В чертах ее лица Ирина Алексеевна увидела себя, когда привезла скульптору Виктору Фетисову свои фотографии, чтобы рассказать о фасоне детской одежды тех лет.Когда отливали памятник, на щеку девочки капнула бронза и застыла, как слеза. Дефект удалять не стали — снова произошла «случайность», оказавшаяся не случайной.
https://ria.ru/20190127/1549968752.html
https://ria.ru/20190127/1549901839.html
ленинград
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
2019
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Новости
ru-RU
https://ria.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og. xn--p1ai/awards/
https://cdn24.img.ria.ru/images/154993/32/1549933250_341:0:3072:2048_1920x0_80_0_0_7bcd82fa9a0af9bac6588481e85f24ea.jpgРИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
общество, ленинград, блокада ленинграда (1941-1944)
С.-ПЕТЕРБУРГ, 27 янв — РИА Новости, Александр Кудрявцев. Об ужасах блокады Ленинграда рассказано немало. Но в тяжелые времена случались и чудеса — как, например, в жизни легендарной блокадницы Ирины Алексеевны Зимневой. От вражеских бомб ее спасла подаренная мамой кукла Валечка, а во время войны сберегла человеческая любовь.
Поезд ушел в небо
Семья Ирины жила в доме на углу Литейного проспекта и улицы Пестеля. Когда началась война, отец ушел на фронт, мама работала заведующей лабораторией по испытанию стали на Кировском заводе, где ковали броню будущей Победы: танки.
«10 июля, когда угроза блокады стала реальной, из Ленинграда отправили эвакуационный эшелон с детьми. Мне было два года десять месяцев. На прощание мама сунула в кармашек моего передника куклу Валечку. Сказала: «Береги эту куклу, никому ее не давай». Конечно, говорила это не из жадности, а чтобы я хранила вещь, связанную с домом. Чтобы я, когда будет страшно, могла взять ее в руки. Чтобы не было одиноко среди чужих людей. Мама думала, что нас увезут в мирную жизнь. А мы уехали в войну», — рассказывает Ирина Алексеевна.
«Точной информации, сколько нас было в вагонах-теплушках, до сих пор не найти, сведения засекречены. Детей подсаживали и на остановках во время следования состава. Кто-то умирал прямо в дороге — еды в эшелоне не было, нас не кормили восемь дней. На станциях нянечки успевали сбегать за кипятком, и все. Наверное, взрослые рассчитывали, что 350 километров маршрута мы проедем за полдня. Но из-за трудностей военного времени этот путь занял больше недели», — говорит блокадница.
27 января 2019, 08:00
«Русская сила солдатская немца на запад гнала»Некоторые вагоны были забиты маленькими пассажирами, большинство вынуждены были стоять или сидеть, спать приходилось по очереди. Тех, кто умирал в пути, в поезде оставлять было нельзя. Взрослым приходилось выбрасывать тела из вагонов прямо на ходу.
«На станции Лычково Новгородской области нас в первый раз высадили, чтобы покормить. А когда объявили посадку, и мы сели в эшелон, прилетели немецкие самолеты, начали бомбить поезд. Я была в первом вагоне, который от бомб пострадал больше всех. Он практически сгорел. Все дети, кроме меня, в нем погибли», — рассказывает Ирина Алексеевна.
После налета бомбардировщиков выживших отправили встречным поездом в Ленинград. На следующий день местные жители принялись разбирать детские останки. Местный паренек Алеша увидел в груде тел куклу. Он попытался ее поднять и обнаружил, что игрушка крепко зажата в детской руке. И услышал плач. Живая… Оказалось, что прямо над девочкой взрывом загнуло железный прут, на который рухнули обгоревшие доски. В полости образовался воздушный «мешок», позволивший ребенку дышать.
О тех событиях Ирина Алексеевна знает по рассказам старших попутчиков, которым тоже посчастливилось выжить — двухлетний ребенок вряд ли смог бы запомнить весь этот ужас. Они же рассказали, как крепко прижимавшую к себе куклу девочку забрала семья нашедшего ее паренька в деревню Белый Бор.
Жмых вместо пирожных
В семье Алеши было пятеро детей, маленькая Ира стала шестым ребенком. Когда в деревню пришли немцы, их всех вместе с матерью и бабушкой выгнали из дома. Переселились в землянку на болота, там от холода и сырости скончались двое детей. Мать Алеши отправилась к линии фронта и передала Иру советским бойцам — поняла, что больше не сможет уберечь девочку. Спустя 44 года Алексей и Ирина случайно встретятся снова.
«Выяснили, кто я и откуда, по метке с именем и адресом, которую мама нашила мне на одежду. В Ленинград меня забрал мой дядя Николай, прилетели туда на самолете. С возвращением в родной город связано и первое детское воспоминание — как меня страшно рвало, когда вышла из самолета», — рассказывает Ирина Алексеевна.
27 января 2019, 08:00
Сбросить удавку: как Ленинград спасали от окруженияНачались тяготы блокадной жизни. В холодные дни рубили с мамой на дрова старинную мебель, чтобы согреться, жгли книги в печке-буржуйке. Когда мама уходила на Кировский завод, она отводила дочку в детский садик «Очаг» на улице Чайковского. Там можно было поесть целых два раза в день. На завтрак давали кружку кипятка с маленьким кусочком хлеба, на обед – тарелку жидкой манной каши. Ужина не было.
«Есть нам хотелось всегда. Помню, когда приезжала в детсад лошадь с подводой, из торбы на ее морде так вкусно пах жмых, что мы тайком таскали его и жевали. Это было лучше всякого пирожного», — вспоминает она.
Вечером дома мама отдавала свой хлеб дочке. Спать ложились пораньше, чтобы не думать о еде.
В блокадном садике воспитательницы читали детям сказки. На воздухе не играли, берегли силы. Как-то раз вывели погулять — мальчики и девочки построились в цепочку и, взявшись за веревочку, чтобы не потеряться по дороге, прошли за воспитательницей по улице туда и обратно.
Но и в голодные времена дети оставались детьми, некоторые шалили. Однажды воспитательница в наказание заперла в чулане мальчика, который дергал за косу соседку. Сначала он плакал, потом начал истошно кричать. Дети испугались, попросили воспитательницу простить озорника. Когда та открыла дверь чулана, оказалось, что лицо и руки мальчика объели крысы.
Всеобщая радость
«В день прорыва блокады мы пошли в Преображенский собор, который действовал всю блокаду, поставить свечки. Мама радовалась, что начинается новая жизнь. А потом, в Пасху, представляете, после голода — крашеные яйца! Творожный кулич! Такое сильное впечатление, что врезалось в память на всю жизнь!» — рассказывает блокадница.
«Помню, как в город вошли наши танки. Техника шла по Литейному проспекту. Мама мне сказала: «Эти танки сделала я. Это мои танки, запомни!». И такая гордость за маму была! Еще одна всеобщая, большая радость — День Победы. После этого известия люди обнимали друг друга на улицах», — говорит Ирина Алексеевна.
Мирное время в разрушенной войной стране требовало новых подвигов – трудовых. Мама болела, отец скончался после ранений, когда дочери исполнилось 12 лет. Взрослой Ирине пришлось стать рано. Сама ходила в магазин, с риском для жизни мыла высокие окна квартиры. Сама ездила за дровами на склады на Лиговку, потом во дворе их пилила и колола. Часто управляться с этой работой помогали случайные, но не равнодушные прохожие.
Ирина поступила в РГПУ имени Герцена и выучилась на учителя физики.
«Я все время возилась с детьми, мне нравилось их организовывать на разных играх. В седьмом классе стала вожатой, в восьмом — комсоргом. Когда встал вопрос, куда поступать после школы, сомнений уже не было. Педагогом я решила стать, глядя на своего классного руководителя, которая относилась к ученикам, как к своим детям», — рассказывает блокадница.
Она признается, что до сих пор не может пройти мимо человека, который нуждается в помощи: «Наверное, из-за того, что все детство видела беду и сама прошла через многое, чужое горе ближе становится».
Сегодня Ирина Алексеевна полна света и сил. Она — мать, бабушка и прабабушка, член Совета общественного движения «Бессмертный Ленинград», работает со школьниками, организовывает концерты для блокадников. Среди хобби — увлечение фотографией, любимая тема съемки — русская природа.
Случайности не случайны
В 1984 году Ирина Алексеевна с супругом купили дачу в Новгородской области. Пригласили местных плотников построить баню. После работы разговорились. Один из плотников, Алексей, рассказал, что в войну спас девочку из разбомбленного эшелона из Ленинграда.
«Я говорю, и наш эшелон где-то под Старой Руссой разбили. Он отвечает, что и тот поезд где-то там был. И рассказывает, что вытащил девчонку с зажатой в руке куклой. А я вспомнила, что мама мне сказала беречь куклу, оставшуюся с войны, потому что та жизнь мне спасла. Потом он приехал в Ленинград и попросил разрешения посмотреть на мою куклу. Вспомнил примету: у игрушки ручка была примотана изолентой — оторвалась еще в то время, в сорок первом. А у моей куклы эта примета с войны была. Так и нашлись», — улыбается Ирина Алексеевна.
На железнодорожной станции в Лычково теперь стоит мемориал в память о погибших детях: испуганная девочка в развевающемся платье на фоне бронзового барельефа. В чертах ее лица Ирина Алексеевна увидела себя, когда привезла скульптору Виктору Фетисову свои фотографии, чтобы рассказать о фасоне детской одежды тех лет.
Когда отливали памятник, на щеку девочки капнула бронза и застыла, как слеза. Дефект удалять не стали — снова произошла «случайность», оказавшаяся не случайной.
Три куклы
Составители пособия: Ирит Абрамская (Irit Abramski), Ноа Сигал (Noa Sigal)
Пpoдoлжитeльнocть: от 1 до 3 уроков (в зависимости от возможностей учителя)
Три куклы: «Колетт», «Джерта» и «Зузя»
Предисловие для учителя
а) Дети и Холокост
Судьба детей в годы Холокоста – одна из самых тяжелых и кровоточащих страниц истории. В огне Холокоста погибло полтора миллиона еврейских детей, так как с точки зрения нацистской идеологии весь еврейский народ подлежал тотальному уничтожению. Нацисты утверждали, что именно расовая теория является двигателем истории. Согласно этой теории все человечство делилось на расы: высшие – как, например, немцы, и низшие, к которым относились, в частности, поляки, литовцы, русские и украинцы. Евреев вообще не относили к роду человеческому, и поэтому они должны были исчезнуть с лица Земли. Лишь некоторые из них, наиболее работоспособные могли временно оставаться в живых до тех пор, пока существовала нужда в бесплатной рабочей силе. Так как дети являлись «непродуктивной» частью населения, их депортировали в лагеря смерти в первую очередь, и они становились первыми жертвами планомерного уничтожения еврейского народа. Отправка детей в лагеря смерти («детские акции»), когда детей в буквальном смысле слова вырывали из рук родителей, оставила наиболее тяжелый след в воспоминаниях очевидцев.